Дубликат

Главным объектом наставлений стала оставленная гостем загадочная двуручная чаша из глины, полная до краёв мутноватой воды без запаха. Учитель сообщил, что поздно вечером выпьёт из грааля, как он называл странный сосуд, ровно половину, после чего проспит несколько дней. Гарману не следовало будить спящего, пока тот не очнётся сам, и следить, чтобы чаша у изголовья старика постоянно была полной.

— Доливай в сосуд чистую воду ежедневно, — наставлял Ахмед ученика. В его усталом голосе слышалась обреченность. — Помни, чашу необходимо пополнять до того, как жидкость испарится или будет выпита мною до дна.

— Учитель, не опасно ли это? — Встревоженный Гарман не понимал, что происходит. Не желая сердить старика, к которому был привязан всем сердцем, он чувствовал, что грядут важные перемены.

— Не беспокойся обо мне. Когда очнусь после этого странного сна, я долго не буду болеть, — мечтательный взгляд Ахмеда был устремлён куда-то вдаль, будто сквозь толстые глиняные стены мастерской он видел нечто особенное. — Может быть, я сильно помолодею и даже возьму себе жену.

— Я в точности исполню все указания, — юноша знал, что старик полностью доверяет ему, и намеревался сделать всё от него зависящее, лишь бы тот выздоровел.

— Когда проснусь, распущу учеников. Ты и твой напарник получите хороший инструмент и самые лучшие рекомендации, — учитель словно прощался с Гарманом. — Не забывай, делать то, что должен.

В обязанности юноши входило держать лавку, ведь кроме него некому было точить и гравировать ключи, получать и выдавать заказы. Второго, более опытного и взрослого ученика, отпустили на церемонию в Эсфахан — выходила замуж его родная сестра, и тот мог вернуться не скоро. С работой проблем не предвиделось: в последнее время лавка и так находилась на попечении подмастерье.

Ахмед воспитал достойных мастеров и мог полностью на них положиться, спокойно занимаясь сложными и редкими заказами. В этом году Гарману исполнилось семнадцать, но, будучи высоким человеком плотного телосложения, выглядел он старше своих лет.

Огорчало то, что через две недели у парня заканчивался срок обучения, а специальные приемы чеканки учитель так и не успел показать. "Надо взять себя в руки, пусть Ахура Мазда мне поможет, — пытаясь справиться с лихорадкой и слабостью, думал молодой чеканщик. — Сегодня, наверняка опять будет много туристов".

Полным именем Гарман Араминан юношу называли только члены общины заратуштрийцев ^[2]в Йезде. Он учился ремеслу чеканки, находясь под негласной опекой местного моханди ^[3], строителя и чистильщика подземных рек.

Гарман был младшим ребёнком в семье парсов, проживающих в Кермане, небольшом иранском городе на севере страны. Ему исполнилось шесть лет, когда во время очередных родов умерла мать. Дом в Кермане разрушило землетрясением, и отец привез сыновей в Йезд, чтобы пристроить в общину. Однако, единоверцам в те времена и так нелегко жилось среди правоверных.

Отца Гармана связывала давняя дружба с моханди, по рекомендации которого младшего сына удалось отдать в обучение знаменитому на весь Йезд чеканщику. Парсам был чужд ислам, но скрывая свою приверженность Заратуштре, они истово соблюдали традиции страны, работали, учились. Многие разъезжались по разным странам и иранским городам в поисках лучшей жизни. Определив Гармана в подмастерье, отец и старший брат вернулись домой в Керман. Так совсем юный парс оказался в учениках, испытав на себе все прелести непростой жизни мальчика на побегушках, прежде чем выучиться достойному ремеслу.

Прошло одиннадцать лет, но молодой заратуштриец помнил, что брат обещал забрать его домой, если им с отцом удастся найти новое жилище и хорошую работу. Тот, кто знает цену искренним восточным обещаниям и заверениям, должен понять, почему парню было тревожно и тоскливо. Он учился, старательно выполняя всю порученную работу, и ждал. Со временем ожидание отступило, ушло из повседневных мыслей, но, свернувшись калачиком в глубине сердца, часто не давало падать духом.

Ученик не боялся в одиночку обслуживать клиентов, умея делать сложнейшие ключи буквально из куска металла. В лавку протоптали дорожку "носители замков", регулярно заказывающие новые украшения на тело. Чеканщики получали довольно много заказов на восстановление орнаментов и реставрацию рукояток старинных клинков. Иногда попадались редкие ритуальные ключи с загадочными надписями, требующие длительной расшифровки. За такие услуги платили очень хорошо, и учитель с подопечными не испытывали нужды.

Прибывший в гости бедуин в этот раз тоже привёз диковинный ключ длиной с ладонь, испещерённый таинственными знаками. Гарман помогал учителю снимать копии изображений с ключа, но к дешифровке надписей и символов его не допустили. Ахмед с другом пытались разобраться с этим самостоятельно, но, судя по разговорам, не очень успешно.