Дубовая Гряда

Из показаний пленного стало известно, что его полк пробудет в Слободе еще два дня. Диверсионная группа Володи готовилась уйти из отряда на более продолжи­тельное время. Ведь некоторые группы подрывников уже догоняли ее по количеству спущенных под откос вражеских эшелонов.

Гитлеровцы укрепляли охрану железнодорожных коммуникаций. Разбирали крестьянские избы, перевози­ли бревна, и наполовину вкапывали их в землю. Делали деревянные завалы с песком, устанавливали пулеметы и минометы. В лесной местности такие укрепленные точки строили в километре одна от другой. Днем меж­ду ними ходили по насыпи патрули, а по ночам несли охрану секреты и засады.

Подобраться к дороге было почти невозможно, и Во­лодя спешил, чтобы засветло приехать в назначенное место.

Приближаясь к одной из деревень, хлопцы заметили, как из ворот крайнего двора вылетают всполошенные куры. Это насторожило подрывников, они остановились. Через минуту из хлева вышел гитлеровец, держа в ру­ках несколько кур.

— Опять ввяжемся и сорвем диверсию,— сказал Во­лодя.— Поедем к Курганам, оставим там лошадей и на железку.

Партизаны повернули коней и объехали деревню.

День выдался жаркий, в сосновом бору было душно и сухо. К лесной полосе рядом с насыпью партизаны по­дошли тихо. Анатолий по березняку пробрался на про­селочную дорогу и увидел отпечатки подкованных кон­ских копыт. Хорошенько рассмотрев их, Толик вернул­ся к командиру.

— Недавно на нескольких подводах проехали нем­цы,— доложил он.

Володя решил поставить в колее противотанковую мину. И пока хлопцы устанавливали ее, совсем рядом, за низкорослым березняком, спокойно расхаживали двое фашистских солдат, охранявших участок железнодорож­ного пути. К вечеру их сменили двое других —один длинный, второй коротышка. В это время и прогремел взрыв.

Партизаны разглядывали место взрыва из-за стволов деревьев. Там, хрипя и вскидывая ноги, лежали на земле две лошади, с кудахтаньем разбегались в разные сторо­ны куры, стонали раненые немцы.

Солдаты на железнодорожном полотне сначала ныр­нули за насыпь, потом подбежали к подорвавшейся повозке. Из одного укрепленного пункта гитлеровцы вы­пустили несколько мин, разорвавшихся далеко в лесу. Быстро примчалась дрезина, доставившая двух человек в белых халатах.

Солнце скрылось. Над срубленными соснами возле насыпи собирался сизый туман. Особенно густо висел он над котлованом, где замаскировалась группа фаши­стов с пулеметами, направленными в сторону леса. Вторая группа залегла метрах в трехстах левее подрывни­ков. Между той и другой по-прежнему шагали патрули. Володя, находившийся почти напротив котлована, на­чал тихонько отходить, поманив за собой остальных ре­бят. Сумрак сгущался, и патруль на железнодорожном пути стал едва различим. Со стороны Бобруйска про­мчался паровоз с двумя платформами спереди.

— Проверил дорогу. Значит, за ним пойдет ценный эшелон. Ни в коем случае не пропустить! — прошептал командир.— Давайте тол.

Путь, по которому поезда шли в сторону фронта, на­ходился на другой стороне насыпи. Володя приказал подрывникам осторожно перебраться через полотно, не­много отойти и охранять его, пока сам он будет закла­дывать мину.

Ползли тихо, одни за другим, и последним — коман­дир. Он быстро выгреб песок из-под рельса и подложил плитку тола. Рельсы словно пульсировали от приближа­ющегося перестука колес, из-за леса на повороте уже показались огни локомотива. Володя присыпал тол песком, пристроил на рельс капсюль, прилепив его кусочком хлеба, и беззвучно соскользнул с насыпи. Приготовил автомат и замер в напряженном, томительном ожидании

Приближался патруль. «Если заметят мину, открою огонь»,— подумал юноша. Но немцы прошли заминиро­ванное место. А поезд все ближе и ближе...

Володя вскочил и со всех ног бросился догонять успевших отойти товарищей. Взрывной волной его подтолкнуло в спину, и, обернувшись, командир увидел, как с насыпи по крутому откосу сползает паровоз, из повре­жденной топки которого поднимаются фейерверки искр. На радостях юноша выпустил по эшелону длинную ав­томатную очередь, но тут впереди него разорвалась ми­на. Володя повернул в сторону, и сразу вторая мина грохнула позади. «Вилка!» — мелькнула мысль, и перед глазами блеснуло красное пламя...

Около вагонов кричали немцы, в небо одна за другой взлетали ракеты, и подрывники не могли отправиться на поиски своего командира. Сколько времени пролежал Володя без сознания, он не знал. Когда он пришел в себя, ему показалось, что все лицо иссечено осколками, и юно­ша провел по нему ладонью. Но ран не было, лишь из носа текла кровь. Попробовал подняться, но сразу за­шумело в ушах, затошнило. Показалось, будто летит в какую-то узкую щель.

Очнулся, когда друзья уже несли его на руках. Зина шла впереди и поддерживала голову.

— Пустите, я сам пойду,— с трудом произнес Во­лодя.

— Молчи, скоро отдохнем,— ответил Анатолий.

Подрывники остановились в молодом сосняке и опу­стили командира на влажную от росы траву. Володя попросил пить. Зина плакала. Хлопцы перевязали ему бок и сняли сапоги. В них оказалась кровь.