Дуэль четырех. Грибоедов

   — Ваша правда, уж лучше в здешних местах поскучать всякий вечер в театре, чем у квакеров в Филадельфии, где театров ни-ни — театры Богу, вишь, неугодны, ихним законом запрещены — дураки. Лучше скажите, о чём доносят депеши? Скачут всю ночь, поспать не дают.

Аккуратно поставивши чашку на подоконник, где от века хранится весь канцелярский кофейный набор, обтерев восточный, мягкий, чувственный рот уголочком носового платка, Стурдза небрежно спросил:

   — Да вам слушать не скучно?

   — Всё получше, чем безо всякого дела сутки торчать.

Стурдза брал бумаги одну за другой со стола, держал далеко от себя, миг охватывал опытным взглядом наторевшего дипломата — как-никак составившего Парижский трактат — и с важностью сообщал:

   — Вот, полюбуйтесь, известие от сибирского генерал-губернатора: «Судя по давнишним покушениям англичан на завладение кантонским портом...»

Севши на стул перед ним, заложив ногу на ногу, приготовясь рассеяться на час или два, Александр перебил:

   — Кантон давно взят, есть известие в британских газетах.

Стурдза с лёгкой насмешкой взглянул на него, видимо тоже скучая на службе.

   — Помилуйте, батенька, депеши скачут к нам целый месяц, английские газеты обгоняют наших курьеров на две недели. Так вот, что там у нас? Ах да: «...торгом, который с обеими Индиями легко соединиться может, соображая, что так называемое Жёлтое море, окружённое восточными и северными берегами Китая и берегами Татарии и Кореи, зависящими от китайцев, из коих в сей последней много золота и серебра, были всегда предметом приманчивым для алчного английского торгового духа...»

Александр язвительно перебил:

   — Духу торговому и нам не худо бы поучиться, хоть и у британцев, экий болван.

Стурдза не взглянул на него, согласно кивнул, не смутившись нисколько, что генерал-губернатор назван болваном, со скукой в голосе и в лице продолжал:

   — «...я полагаю, что присланные известия хотя не достоверны, но в некоторых отношениях более нежели вероятны быть могут. И тем ещё более, что и в самых посольствах, англичанами в Китай по разным временам отправляемых, главнейший предмет их был тот, что англичане по торгу в Кантоне уничижаемы были. Все сии обстоятельства всегда были у меня в предмете, но предупредить их было, естественно, невозможно. Впрочем, если бы события сии, доныне на одних слухах основанные, действительно совершились, то и тут, по мнению моему, новое такое появление в китайской торговле по всем нашим отношениям торговым с китайцами разлиться не может. Озлобление противу напавшего народа заставляет их войтить в теснейшие с нами отношения по сопредельности России с Китаем и по давности самого торга, который от проложенного пути легко отстать не может, из таких уважений, какие другим европейским нациям неизвестны. Сверх того, китайцы, удостоверясь, что Россия не принимает участия в нападении англичан, более возымеют к оной доверенности. Меры на сопротивление англичанам с нашей стороны могут быть разнообразны как в Китае, так и на других пунктах. Оскорбление, китайцам нанесённое, может пособить тем предложениям, какие мы сделать можем, но как всякие действия по единым слухам события могут быть довременные, то и не смею я по сему предмету обременить внимание вашего императорского величества. И на сей раз считаю не только пристойным, но необходимым непременно отправить в Китай новую духовную миссию потому более, что поведением настоящей миссии недовольны китайцы. Подлежащая инструкция по сему предмету давно заготовлена. Сие тем более уважительно, что в настоящих хотя неверных, но всё уже беспокойных обстоятельствах мы имеем средство, не обращая внимания китайцев, отправить к ним людей, в поведении искусных и могущих иметь не только влияние на политические виды китайцев, но верными и свежими сведениями обогащать благотворительные виды вашего императорского величества по сему предмету.

С верноподданническим благоговением...»

Только окончил читать, Стурдза резко обернулся к нему, держа депешу в руке.

   — Ну, что бы вы могли на это сказать?

У него кругом шла голова от вдруг прихлынувших мыслей, жадно перебивавших друг друга, куда-то спеша, одним разом охватив Европу, Америку, Азию. Чтобы несколько привести свои мысли в порядок, Александр извлёк плоскую коробочку из бокового кармана, взял последнюю сигару, которая у него оставалась от бдительной ночи, про себя чертыхнувшись, швырнул пустую коробку в корзину, назначенную для ненужных несекретных бумаг, и, разминая сигару, неторопливо проговорил:

   — Британцы на слухи не полагаются, у британцев подобных миссий, будто миссионерских, сотни повсюду, а в миссиях народ сметливый и деловой, и потому прикажите всем управителям восточных губерний посылать с курьерами комплекты британских газет, из которых скорее толку добьёшься, чем от наших бедных попов, отправляемых в миссии, да каждому дайте по переводчику, поскольку наши управители ни в языках, ни в прочих науках нисколько не превзошли-с.