Дух Фиилмарнен и его дети

– Когда Стиг Элсли нашел вас в лесу, мой отец один из первых поехал поздравить его. На тебе была богатая одежда, на таинственном животном, что было с тобой – богатый убор, при тебе был еще красиво отделанный нож, который, правда, держал мертвой хваткой твой так называемый брат, хоть он и находился в беспамятстве. Стоило его отобрать, как он начинал метаться и хныкать до тех пор, пока ему не возвращали нож. Твоя мать извелась, оборачивая нож тряпками, чтобы он не поранился.

– Почему ты говоришь, что все вещи были при мне? Почему ты называешь Гюрда моим так называемым братом?

– Серебряные амулеты и красные шнурки на твоем платье, на украшениях животного и на веревке, продетой в ручку ножа, были одинаковыми. У Гюрда же ничего подобного не было. Твоя кожа была белая и чистая, как сливки, а его – грязная, вся в ссадинах и синяках. Он был одет в ветхое рубище. Разве ты этого не знала?

– Свою одежду я видела, а про его никогда не спрашивала.

– Здесь и так все ясно. Вы – дети из неведомого мира, но он не брат тебе. Все чудесные вещи были твои, а он был при тебе чем – то вроде рабов Ланселинов.

– Я тебе не верю.

– Спроси свою мать, а лучше – самого Гюрда.

– Гюрд ничего не помнит, он слишком сильно болел.

– А может он скрывает все, что знает? Посмотри на себя, Хелихелин, ты – самая красивая девушка из всех, кто здесь находится, а брат твой уродлив, как болотный дух.

Хелихелин было неприятно, что Агне смеется над ее братом, но она была обижена и в глубине души довольна, что у Гюрда есть уязвимое место. Кроме того, Дарнер своими словами задел ее тщеславие. Она не сомневалась в своем высоком происхождении. Хелихелин ждала, что это происхождение откроет ей дорогу к счастливой и таинственной судьбе. Грезы о своем высоком и необычном предназначении составляли основное содержание ее мыслей.

Когда танцы окончились, и гости отправились спать, Хелихелин снова поссорилась с братом. Гюрд решил выразить ей неодобрение ее поведением и прибегнул для этого к своему обычному высокомерному молчанию.

– Да что я такого сделала? – возмутилась девушка. – Что ты взъелся на Агне?

– Я тебе уже говорил. Он отрицал наше происхождение от духа земли. Но у тебя вовсе нет никакой гордости. За его льстивые речи ты готова простить любое оскорбление! – ответил Гюрд раздраженно.

– А может все дело в том, что он знает о тебе больше, чем ты бы хотел, чтобы все знали? – мгновенно взвилась Хелихелин.

– Что? Что такое он знает? – прошипел Гюрд, вцепившись в плечи сестры и хорошенько ее встряхивая. – Говори!

Девушка не на шутку испугалась.

– Отпусти, отпусти меня сейчас же! Иначе я закричу! – плачущим голосом воскликнула она.

Гюрд опомнился и выпустил платье сестры из рук. Он отшатнулся, отступил на несколько шагов назад, закрыв лицо рукой, а потом вышел на улицу, шатаясь. От него бросился бежать в темноту остриженный раб.

–Не спится? – услышал юноша за спиной голос Ирне Снайдерса.

– Что-то душно, – ответил Гюрд.

–Не удивительно. Гостей много, все спят вповалку.

– Скажи мне, у многих ли семей в Гаутанде есть рабы? Я никогда об этом раньше не слышал.

– Совсем у немногих, в основном у тех, которые живут на землях, граничащих с другими племенами. Я могу назвать тебе три или четыре рода, владеющих рабами, – сказал Ирне. – Обычно их заводят, когда семья почему – либо сильно уменьшается.

– Ужасно быть рабом.

– Хорошие люди ими не становятся. В рабы обращают либо пленных из племен, ведущих с нами войну, либо изгнанных из рода за преступления. Жалеть их нечего. Они свое заслужили.

После этих слов Ирне Гюрд замолчал и вскоре ушел в дом. Голова его горела. Он все думал, что мог сказать Агне Хелихелин. Эти же мысли занимали его всю обратную дорогу домой. Однако сестра словно воды в рот набрала и ни разу не обмолвилась больше об Агне.

Прошло некоторое время. Гюрд начал было успокаиваться, но тут молодой Дарнер вновь неожиданно напомнил о себе. В середине лета Хелихелин, шедшая домой с двумя ведрами воды, встретила его у самой ограды.

– Говорил ли тебе кто – нибудь, Хелихелин, что ты самая красивая девушка в Гаутанде? – спросил Агне ее, улыбаясь.

– Уж не за тем ли, чтобы сказать мне это, ты пришел сюда, Агне Дарнер? – ответила вопросом на вопрос Хелихелин и покраснела. Она была польщена словами юноши.

– И да, и нет. Больше всего на свете мне хотелось вновь тебя увидеть. А чтобы твои родители ничего не заподозрили, я иду к вам в дом заказать новый железный нож по своему вкусу.

Дарнер поселился в доме кузнеца, чтобы подождать, когда будет выполнен заказ, так как поселок его рода находился довольно далеко. Гюрда это сильно раздражало, но сделать ничего он не мог. В считаные дни Агне совершенно втерся в доверие к Стигу и Ойгле.

«Теперь я вижу, что люди о нем больше лгали, чем говорили правду», – сказала Ойгла.

Она считала, что в дни ссоры Гюрд и Агне были детьми, а теперь, несколько лет спустя, они выросли и должны забыть о прошлом. Впрочем, Гюрд остался непреклонным и едва разговаривал с гостем, за что мать его ругала и просила у Агне прощения за упрямого сына.