Дух леса

Он удивленно посмотрел на нее, а потом принялся хохотать. …Ей так нравилось, как он смеется. И не из-за красивой улыбки и хороших зубов! Вообще-то, красивым его, пожалуй, и нельзя было назвать. И, слава богу. Хватит ей и одного красавчика. Просто он очень здорово смеялся.

Отсмеявшись, и опять обняв ее, прошептал на ухо:

– А ведь это здорово. Пусть будет Дух, – он заглянул ей в глаза и вдруг… может, это был всего лишь отсвет лампы?… или ей показалось?… или и вправду они полыхнули оранжевым?… – Тогда и вопросы сразу кончатся, да?…

…Под шум дождя, да еще без головной боли, она спала так крепко, что долго не могла сообразить, что же это за треньканье. Наконец, окончательно проснувшись, поняла – телефон. Видно, Лешка все-таки оставил его где-то в сумках. Только почему не сказал? По звуку сразу же нашла, включила.

– Да?

– Света? Это я, – конечно же, Алексей. – Ты как, жива? Голова болит? Ведь наверняка ничего с собой не взяла, а я тоже забыл привезти, извини!

– Нет, все хорошо, не беспокойся. Ты чего звонишь в такую рань?

– Ничего себе рань, я уже давно на работе!

– На работе? Сколько же время? – она посмотрела на часы. – Ну, я и сплю!

– Так я тебя разбудил? Ты что и завтрак проспала? – она чувствовала, что он улыбается. – Значит, действительно, ничего не болит, я очень рад за тебя!

– Леш,… – она даже и не знала о чем с ним говорить, – ты не волнуйся, я сама лучше позвоню,… потом,… когда все решу…

…Весь день лил дождь. А голова совсем не болела! Она до обеда провалялась в кровати, вспоминая вчерашний вечер и улыбаясь… После обеда немножко походила по гостям. В основном все отсыпались. Немножко попели, немного поговорили, попили чаю и кофе… Погода настраивала на меланхоличный лад. Ближе к ужину она уже прочно уселась дома: «А вдруг придет раньше?» На ужин – стрелой, да и есть-то совсем не хотелось. После ужина опять домой: «Хоть бы про меня все забыли…» Все-то забыли, опять видно, поддавшись погоде, и в основном отсыпаясь, …а вот он не пришел… Она прождала до двенадцати: «А вдруг он на пляже?» Глупость, конечно, дождь – как из ведра! Но, все-таки, схватила зонт и пулей – туда. Никого, что и требовалось доказать… Обратно: «А вдруг приходил? А я даже записку не оставила!» Опять никого, и следов никаких – сухие ступеньки… Только в два ночи она поняла, что он уже не придет. Проклинала себя за вчерашнее: «Ведь я не позвала его!» Но, казалось, это подразумевается, ведь они расстались так хорошо! Ночь прошла почти без сна: «Где же теперь его искать?» И погода, словно решив оплакать ее настроение, разрывалась проливным дождем… «Да где же моя гордость?» – пыталась образумить себя. «Да пошла эта гордость куда подальше! – тут же отвечала сама себе. – Первый раз в жизни мне так хорошо с человеком, какая тут гордость?!?»

И весь следующий день лил дождь. И она никуда не ходила, ни на завтрак, ни на обед, ни на ужин. И даже на дискотеку. Заходили удивленные знакомые, она говорила всем, что болит голова. …И он опять не пришел. И всю ночь она проревела… Заснула только к утру. А утром, наконец-то, дождь кончился, и была опять потрясающая погода. Завтрак она опять проспала. День, такой солнечный и замечательный, был уже в разгаре, но настроение  при этом – препоганейшее. "Может я его чем обидела?" Вообще-то, разум говорил, что обидеться надо бы самой,… а вот все остальное готово было простить, только бы он показался… И она пошла в лес.

…Сидела на любимой полянке. Подманивала комаров, которые по-прежнему не хотели кусаться. Ждала или его, или хотя бы лиса…

…Пришел лис. Сел совсем рядом, смотрел тревожно.

– Ну вот, – попыталась она улыбнуться, – я и тебе совсем разонравилась… Даже не улыбнешься мне…

Лис помахал хвостом, подошел еще ближе.

– Как тебя зовут? Пусть ты будешь Рыжим? Хорошо? – а потом, вздохнув, тихо добавила: – И ко мне привязалось это его словечко: "Пусть…"

Лис подошел совсем близко и вдруг… потерся бархатной теплой мордой ей о плечо… Она попробовала его погладить… Он не стал возражать. Она все гладила его,… потом почесала за ушами, зная как нравится это собакам. Он потряс головой – не хотел.

– Конечно,… тебе это не нравится… Ты же ведь совсем не такой, как все… – и вдруг, сама не ожидая этого от себя, обняла его за мощную шею, заплакала прямо в шелковое ухо, – Ты же знаешь где он! Вы же наверняка знакомы! Ну, не может же он тебя не знать! Позови его, а? Скажи ему, этому эльфу ненормальному, что мне без него очень плохо! И если он не придет, я даже не знаю, что сделаю!

Она ревела, обнимала лиса и жаловалась ему в чуткое, вздрагивающее ухо. Он, словно все понимая, вздыхал, терся мордой о ее щеку, и иногда лизал ее мягким и шершавым языком… И, наконец, она заметила еще одну странную вещь: от лиса не пахло животным! Тем более, она где-то читала, что лисы довольно-таки вонючие! От этого же пахло нагретой шерстью, лесом, водой, свежестью… Словно его только что хорошенько и тщательно вымыли. Она отстранилась от него, посмотрела в рыжие влажные глаза: