Дух праздника (СИ)

Тогда Эйнеке не выдержал. Сжав свободную руку в кулак, он замахнулся ей. Целил Наталю по роже, но удар закончить не сумел. Наталь отреагировал мгновенно – перехватил руку. Стиснул запястье. Эйнеке рыкнул, но тут же стих, услышав со стороны брата ответный рокот.

- Мне было больно!.. - прошелестел, хмурясь.

- И сейчас больно! - добавил Эйнеке, едва чувствуя плечо: то, кажется, уже онемело.

- Прости… - Наталь растерянно моргнул. Выпустил брата. Сдвинулся чуть в сторону, давая ему пройти. Эйнеке, растирая плечо и запястье, ускользнул к постели. Сел на нее, хмуро и зло глазея на Наталя.

Тот вздохнул. Укоризненно покачал головой, взирая на младшего брата устало и огорченно.

- Тебе же плохо стать может, ну! - попытался настоять на своем Наталь. Эйнеке лишь обиженно фыркнул и отвернулся.

- А меня бы и рядом не оказалось! - продолжал старший. Он сгреб с подоконника самокрутки, завернул их обратно в тряпицу и спешно отнес к очагу. Спустя мгновение Эйнеке мрачно наблюдал за тем, как огонь торопливо пожирает его маленькое «сокровище». И ради этого стоило спасать Наталя, так жертвуя собой?

- Случись с тобой что из-за этой дряни, я бы даже помочь тебе не смог! Ты это хоть понимаешь, а?! - все надрывался и надрывался Наталь. Наконец Эйнеке не сдержался:

- Заткнись, а, - повелел брату: холодно, сухо, с немалой толикой раздражения, - Избавь меня от своего занудства!

Наталь снова рыкнул. Впрочем, на этот раз скорее разочарованно, чем зло. Закончив с самокрутками, он повернулся к брату лицом. Сложил на груди руки. Нахмурился.

- Тебе следовало дождаться меня с лекарствами, а не вот этим вот заниматься! - буркнул старший. Младший в ответ лишь застонал и демонстративно закатил глаза.

- Смотрю, тебе полегчало, раз ерничаешь! - тогда же изрек Наталь. Немного подумал и тихо добавил: - Только вот лекарства тебе все равно нужны.

Замолк, на этот раз задумавшись куда крепче. Эйнеке чувствовал на себе взгляд брата. Отвечал тем же – не отводил от старшего глаз. Всем своим видом пытался показать, сколь зол и обижен на него. Наталя, похоже, это не слишком впечатлило. Решив что-то с самим собой, старший велел:

- Одевайся!

Эйнеке удивленно вскинул брови:

- Чего? - переспросил он. - Зачем? Что ты задумал, Нат?

- Пойдешь со мной, раз я не могу оставить тебя одного, - Наталь пожал плечами.

Еще большее изумление овладело Эйнеке. Младший едва его сдерживал, а также едва держал при себе страх и гнев.

- Да лучше бы ты меня просто побил! - и все же выдохнул Эйнеке.

- Одевайся! - снова невозмутимо повелел Наталь.

- До лекаря на другой конец города тащиться! Я не дойду! - воспротивился было Эйнеке.

Наталь вздохнул, пожал плечами.

- Тогда я тебя донесу, - спокойно сказал.

А вот теперь страх, удивление и злоба в душе Эйнеке уступили иному чувству – веселью. Полуэльф насмешливо фыркнул.

- Не донесешь! - заявил, ни капли не сомневаясь в правоте своих слов.

- А вот и донесу! - насупился Наталь. Уступать он тоже явно не намеревался.

Тогда же все в Эйнеке вспыхнул азарт, жгущийся, безудержный, дикий.

- Спорим? - предложил младший близнец, хитро щуря глаза. - Весь путь от дома до лекаря и обратно меня протаскаешь на себе – выиграешь спор. Нет – значит, выиграл я!

- Спорим! - охотно согласился Наталь, однако прежде чем пожать протянутую братом руку, решил уточнить: - А на что спорим?

Эйнеке задумался. Почесал в затылке, затем, пожав плечами, изрек:

- Выиграю я, и ты оставишь меня на всю ближайшую семидневку в покое. Не будешь лезть в мои дела, брать мои вещи, - слово «вещи» Эйнеке особенно выделил, - и не станешь приставать со своими глупостями, вроде «пойдем на площадь, там местные празднуют и все такое»! Понял?

- Понял, - кивнул Наталь. - А что мне, если выиграю?

Эйнеке снова фыркнул, глянув на брата с хитрым прищуром.

- Ну, если ты вдруг победишь, то… - младший близнец выдержал паузу и только потом сказал: - Так и быть, я пойду с тобой праздновать Венец Зимы и буду участвовать во всех глупостях, в которые ты только умудришься нас втянуть! И даже слова против не скажу!

- По рукам! - просиял Наталь, скрепив договор рукопожатием.

========== Часть четвертая: «… и его последствия» ==========

Редкий снежок кружил над улочками Хладберга. Наталь шел по мостовой, и промерзшая брусчатка скрипела под его сапогами. Каждый шаг давался тяжело. На плечах его восседал Эйнеке, и Наталь возносил хвалу всем богам за то, что брат его весит так мало. По крайней мере куда легче, чем мог бы весить человек его роста. Выглядели они с братом, должно быть, забавно и глупо… Венец Зимы… Хладбергом целиком и полностью владело праздничное безумие. Спешащие взрослые и шныряющие туда-сюда дети. Песни из-за каждого угла. Сладкое предвкушение грядущей веселой ночи и подарков поутру… Две фигуры – одна верхом на другой – мало кого волновали всерьез. Всё, чего удостаивались братья – это слегка удивленные взгляды некоторых прохожих.