Дух воина

– Надо обломить стрелу. Не у самой груди, а чтобы Аасор потом мог вытащить. И чтобы не мешала рану закрыть. У меня сил не хватит, только измучаю его.

– Я сделаю.

Женька кивнула, отходя к своей лошади за тряпками. Аасор дал их совсем не для этого, но она сейчас очень радовалась, что они у нее были. Короткий стон за спиной – Бурсула. Вернулась, глянула. Кровь из потревоженной раны. У нее закружилась голова, на висках выступил холодный пот. Больно прикусив губу и напомнив себе, что Бурсулу гораздо хуже, она проложила рану ветхими полосками мягкой ткани, потом сдернула с себя ремень и с помощью Айрата перетянула грудь раненого над стрелой. Огляделась. Нужен был еще один ремень. Лучше кожаный. Подумав, скинула свой доспех, осмотрела внимательно, поковыряла заклепки. С искренним удивлением обнаружила торчащую из спины стрелу, вошедшую, к счастью, совсем неглубоко. Если бы оказалась только в рубашке – было бы, пожалуй, обидно. А теперь… жалко доспех, но Бурсулу нужнее.

– Нож дай, – попросила воина, внимательно за ней наблюдавшего.

Тот, мгновенно выхватив из-за пояса клинок, протянул его рукояткой вперед. Пыхтя и ломая ногти, Женька кое-как вырезала кусок из доспеха – снизу, где кожа мягче и пластичнее, да и сам доспех шире. Бурсул худющий, ему хватит. Перевязала еще под повязкой. Выдохнула.

– Его бы привязать к спине кого-то из воинов, – хрипло сказала, протягивая нож владельцу. – Не ко мне, я не выдержу.

– Гирей, ты поедешь с Бурсулом, – мгновенно скомандовал Айрат. – Я возьму к себе Тургэна, ты, Ерден – Бата. Двоих мертвых – на коня Баяра. Третьего к Есугаю. Дженай поедет один.

– А этих обыскивать не будем? – с любопытством спросила Женька. – Нет, мне без разницы, но хоть ножи заберем и стрелы.

Мужчины вдруг рассмеялись – все, даже двое раненых. Закивали, тут же стащили убитых врагов в кучу. Кто-то, кажется, был не совсем мертв, но пара взмахов ножей решили этот вопрос радикально. Собрали стрелы, сняли пояса, серьги, забрали пару кинжалов. Закапывать тела, разумеется, не стали. Много чести.

Пора было ехать домой, в стан. И сообщать хану о том, что его третий сын в плену у иштырцев. Это было страшно. Что скажет хан? Прикажет ли войску отправиться на выручку Баяру? Или на все махнет рукой?

Глава 12 Спасательная операция

Ехали так быстро, как могли. Раненный в грудь Бурсул был все еще жив. Конечно, Женька отчаянно боялась, что он не доедет, все время оглядывалась, норовя подъехать поближе и заглянуть ему в лицо. Бурсул был так бледен, что приходилось приглядываться, дышит ли он, жив ли еще, что верхом сделать совсем не просто. В конце концов Айрат рявкнул на нее и велел не путаться под ногами. Все равно сейчас никто уже ничего сделать не сможет.

Лошади, нагруженные вдвойне, хрипели и спотыкались, и Женьку отправили вперед за подмогой, понимая – так быстрее. Пересадили на коня Баяра – он был самым быстрым и отлично знал дорогу к стану.

Она мчалась что было сил, не смея остановиться, чтобы «сбегать в кустики». А в голове билась тревога, отнюдь не за раненых. Еще, наверное, оставалось время, чтобы спасти Баяра. Теперь время стало ресурсом, оно, как вода, утекало сквозь пальцы.

Ее увидели издалека, бросились навстречу – недаром сотня Баяра (уже неполная) стояла на краю стана. Стащили с коня, ощупывая, тормоша, разминая онемевшие ноги.

– На нас напали иштырцы, трое убитых, Баяр в плену, – выдохнула Женька пересохшими губами. – Дайте мне пить.

Обхватили за плечи, напоили. Наран, правая рука сотника, дотащил ее до отхожего места.

Женька вылила на себя ведро воды, с тоской взглянула на садящееся солнце и прохрипела:

– Нашим нужна помощь. Бурсул сильно ранен, почти умирает. Кони дохнут на ходу. Надо ехать.

– Всей сотней без дозволения хана нельзя, – озабоченно сказал весельчак и болтун Наран.

– Четыре лошади… Пять. И пару человек в помощь.

– А Баяр?

Женька остро взглянула на парня:

– Пока хан проснется, пока совет соберет, пока подумает… Иштырцы далеко уйдут. Или еще чего похуже сделают.

– Твои мысли, рюс?

– Кажется, я чую иштырцев. Думаю, смогу найти.

– Ты с ножом управляешься отменно, я видел. И мелкий, ловкий. А я стреляю метко. Двоих в степи обнаружить практически невозможно. Что скажешь?

– Еще бы пару человек.

– Тогда хан скажет – ослушники. А двое… Ты никто, даже не воин, а я просто сгинул, отстал, заблудился, конь захромал. Случайность, понимаешь? Да и отец за меня заступится.

– Не боишься?

– Боюсь. Но Баяра не брошу. Он мне несколько раз жизнь спасал. Да и Листян… – тут он замялся. – Оценит.

– Ясно. Но мне нужны ножи. Легкие, метательные. И один длинный.

– Найду.