Дух воина

С тех пор как армия Севера пересекла границы Носвэрита, минуло полгода. Бархатная зима сменилась звонким журчанием весны. От ее теплоты зацвели луга, деревья оделись в зелень, вернулись, не ведая о людских распрях, голосистые птицы.

Империя не сдавалась, но сопротивление было не таким отчаянным, как на Суровых Пустошах. Лучшие подразделения уже гнили в земле, а уцелевшие – отступали к столице, предвидя неизбежность осады. В коротких, но жестоких боях вождь и не заметил, как наступило лето. Сложный, кровавый путь к Лестергарду оканчивался.

Стоял жаркий полдень, когда войско одолело последний холм, взобравшись на его вершину. В стане северян поднялся радостный шум. Словно пожар в сухой степи, он быстро охватил многотысячную армию, передавая весть всем и каждому. От возбудившихся фэрлов – до полумертвых рабов и обозных девок.

Впервые с того рокового дня, когда Брудвар узнал о смерти любимой, он воспрял духом. На его лице забрезжил спасительный рассвет улыбки. Вождь будто бы увидел картину, которую однажды подарил ему торговец Реймос. Только в реальности пейзаж оказался в стократ чудеснее.

Местность опускалась к ровным, как лезвие меча, полям овса и ржи. Разноцветные узоры посевов казались бесконечными, уходя в лазурную даль. Сверкали отражения озер, маня прохладой, навевая мысли о беспечном отдыхе. Тишь да благодать. И никаких монстров.

Величественная река, темнея камышовыми берегами, пересекала могучие просторы с запада на восток. Петляя, грациозно изгибалась вокруг ослепительного города – Лестергарда.

Подобно волнам, вздымающимся друг над другом, его окружали три ряда белых, словно вытесанных из мрамора стен. Изящные шпили башен и укрывшихся за ними построек едва не касались неба. В очертаниях замка, гордо восседавшего на самой вершине, чувствовалась мощь древности.

Однако вид портили десятки рвов, словно огромные черви, изъевшие землю перед столицей. Вдоль них мельтешили люди, спешно достраивая линии обороны, ставя колья и другие преграды. Виднелись десятки пестрых знамен, блестели доспехи выстроившейся в боевом порядке пехоты.

Брудвар снова окунулся в непростые раздумья. Несмотря на явный перевес в живой силе и поддержке орудий, штурм Лестергарда обещал стать для армии тяжелейшим испытанием. Ведь сейчас, в отличие от неприступного Бранбурга, войско не будет прикрывать тень внезапности. Но грядущие трудности не пугали вождя. Наоборот, они отвлекли Брудвара от гнетущей печали и воспоминаний, заставив снова почувствовать себя живым. Близость к трону императора смогла разжечь угасающий азарт, что пылал в нем годы назад.

Армия Севера нескончаемой, грозной вереницей начала спуск к плодородным равнинам. К вечеру, подобно тучам голодной саранчи, она растеклась по полям, остановившись в нескольких милях от предместий столицы. Густеющий сумрак осветили угли сотен костров, воздух наполнился ароматом похлебки и жареной дичи.

Сердцем лагеря стала одна из покинутых деревенек. Брудвар занял уютный, кособокий дом из красного камня, где, видимо, обитал местный глава. Привыкший к походной жизни, вождь тем не менее успел соскучиться по надежной крыше над головой и теплу домашнего очага.

Отдав последние распоряжения, он скинул сапоги и вытянулся на жесткой кровати. После конского седла, от которого зад превратился в одну сплошную мозоль, она казалась мягче любой перины.

Вождь очутился в оранжевом, обласканном солнцем поле. Он стоял, касаясь руками тонких колосьев ржи. Морской ветер приятно дул в лицо, а в небе кружили чайки. Вдалеке спиной к нему стояла девушка. Мягкое бледно-желтое сияние стелилось вокруг ее силуэта. Вождь сразу узнал эти бесподобно-рыжие локоны. Сердце его, пробудившись, засмеялось от радости.

Не веря своему счастью, он побежал вперед. Запах соли сменил аромат меда, от радости хотелось петь, летать, как птица. Однако, к его ужасу, он двигался на одном месте, а любимая не становилась ближе ни на шаг, какие бы усилия он ни прилагал.

Тогда Брудвар выкрикнул имя. Девушка не шелохнулась. Он кричал до хрипоты, пока не осознал, что из его рта не вылетает ни звука. Вождь оказался нем как рыба. От жгучей обиды и отчаяния мужчина рухнул на колени, опустив подбородок. Горечь тягучим воском разлилась по всему телу, сковала разум.

Нечто похожее на шелк тронуло щеку. Вождь поднял голову. О Предки! Возможно ли это?! Он мечтал об этих прикосновениях, ждал их, как голодный нищий хлеба! Не в силах пошевелиться, боясь разрушить мираж, Брудвар неотрывно глядел в карие глаза. Не нужно было никаких слов. Время застыло. Поблекли краски, запахи и звуки. Они остались вдвоем посреди колышущегося на ветру океана.

– Проснись, – мир перевернулся и затрещал по швам. Отстраненный, бесчувственный голос не мог принадлежать Нарьяне. – Проснись! – повторился приказ. – Проснись! Проснись! – На лице девушки, как на разбитом стекле, проступила мелкая сеть трещин. – Проснись!!!