Дух времени. Введение в Третью мировую войну

Примерно то же самое, но в сфере развлечений можно сказать, например, о компании Disney, которая славится своей страстью к покупкам конкурентов — вспомнить хотя бы Pixar Стива Джобса или Marvel Entertainment, которая ушла в 2009 году за смехотворные 4 млрд долларов[99]; за 4 же млрд кстати сказать, перешла в собственность Disney компания Джорджа Лукаса в 2011 году — все «Звёздные войны» с героями и прочими плюшками, включавшими франшизу на «Индиану Джонса».

Ну и последняя, фантастическая покупка: рекордный 71 млрд долларов Disney выложила за 21st Century Fox. Получив взамен, кроме всего прочего, франшизы на «Людей Икс», «Аватар», «Дэдпула», «Ледниковый период», «Планету обезьян», «Симпсонов», «Футураму», «Американскую историю ужасов», «Побег из тюрьмы», «Родину» и т. д., не считая безделушки в виде National Geographic.

Впрочем, и без покупок у Disney такое количество брендов и бизнесов, что на одно их перечисление ушла бы целая книга: парки аттракционов по всему миру, гостиницы, сувенирка, составляющая значительную часть доходов компании. Наконец, сотни телеканалов по всему миру, включая впечатляющий список спортивных каналов и развлекательных программ.

Аналогичные процессы консолидации профильных активов проходят буквально во всех областях — например, в автомобилестроении:

• Volkswagen Auto Group принадлежат Volkswagen, Skoda, Seat Audi, премиальные бренды — Bentley, Porsche, Lamborghini и Bugatti, а также грузовики MAN и Scania;

• Toyota — самый крупный владелец автомобильных брендов в Японии: Toyota, Subaru, Dihatsu, Scion, Hino и Lexus;

• Nissan и Renault, объединившись, образовали большой концерн — Dacia, Samsung Motors и АвтоВАЗ, кроме того к ним присоединилась Nissan, включая Infiniti и Datsun, и Mitsubishi Motors Company;

• General Motors владеет марками Buick, Cadillac, Chevrolet, Daewoo, GMC, Holden;

• Fiat собрала почти все итальянские марки — Alfa Romeo, Maserati, Ferrari и Lancia, а в 2014 присоединила к себе Chrysler, а вместе с ней и все её марки — Dodge, Jeep и RAM.

И разумеется, за этими объединениями стоят куда более серьёзные цели, нежели простое увеличение «модельного ряда». Прежде всего, это касается, конечно, создания электромобилей и автопилотов к ним, что не только является дорогим удовольствием, но и требует огромного количества данных, которые эти автомобильные супергиганты трудолюбиво собирают со своих «рабочих лошадок», беспрерывно катающихся по всему миру.

Джеффри Фаулер — автор статьи «Что ваша машина знает о вас? Мы взломали Chevrolet, чтобы это выяснить» для The Washington Post — рассказывает о достаточно тревожных, хотя и совершенно предсказуемых, надо признать, тенденциях.

Речь, разумеется, не только о Chevrolet, но, например, эта машина знала о своём владельце, как он водит машину, кому и куда звонит, где заправляется, какой у него любимый ресторан, а кроме того, в этой огромной массе данных были, например, обнаружены фотографии совсем незнакомого владельцу человека.

При этом единственной компанией, которая вроде бы собирается раскрыть данные, которые она собирает со своих бесчисленных датчиков, является Tesla. Но не надо иллюзий — это коснётся только владельцев машин в Китае, и то компания делает это под беспрецедентным давлением со стороны правительства КНР.

Интернет автомобилей — это уже новая реальность, хотя нам об этом и не рассказывают. При этом платформы, которые будут обладать полными данными о водителях и их перемещениях, — это очень жирный кусок не только автомобильного рынка, но и всех транспортных перевозок, логистики, предоставления услуг и т. д.

Проще говоря, когда речь идёт о платформах, можно понимать их в узком смысле, как технологические инструменты, объединяющие две стороны отношений с помощью своих инструментов, как, например, Uber объединяет водителей и пассажиров, Booking.com — отельеров с постояльцами, Airbnb — собственников жилья с арендаторами, Amazon и Ozon — продавцов с покупателями.

В результате все, кто встречается на платформе, начинают от неё зависеть. Без шума и излишних усилий платформа, лишь благодаря удобству и естественному удешевлению продукта, завоёвывает соответствующую индустрию (и не в последнюю очередь за счёт сбора данных о пользователях — их вкусах, предпочтениях и т. д.). Цена такой платформы, по сути, начинает равняться стоимости той индустрии, которую она теперь контролирует.

Следующий шаг — завоевание индустрии, которая позволит компании сделать следующий масштабный рывок.

Microsoft становится игрушкой

Кому-то это может показаться удивительным, но в 2020 году Microsoft стала третьей по величине компанией — производителем компьютерных игр, пропустив вперёд только, что и понятно, Sony и Nintendo. Но как вообще в этой братии оказалась Microsoft?