Духовные учителя сокровенной Руси

«И моляся в нощи и печаловашеся о сем и стояв на правиле, аки в тонок сон засну. И видит некоего к ней, благообразна и светла мужа пришедша, и глаголюща к ней, смиренным и кротким гласом не устрашая ея: «О чем ты печалуеши и стужаюши, и молиши человеколюбие Божие. Пойдем со мною, аз ти желаемое покажу». И взяв ю приведе, яко вне мира, на красное великое поле, красоты его невозможно поведати, и на оном поле древеса растут, аки насаждены, и аки песок вскрай моря, вельми прекрасны: красоты того поля и тех древес невозможно человеческими устами глаголати, или сказати, и на оном поле, многи церкви и полаты построены, с чистаго и светлаго хрусталя, вельми прекрасны, красоты их невозможно поведати, яко мню рукою Божиею сотворены. И приведе ю во едину от полат, вельми прекрасну, и созади пришед во оную полату, оныи Петр Прокопиев, и с ним пришедше, лик ангел, и пророк, и святителей, и мученик, и преподобных множество, и братских несколько братии, в великой славе светом сияюще неизреченным. И пришед воззрев виде оную Вассу, ту в полате стоящу: оная Васса поклонися ему до земли. Он же воззрев на ню радостным и веселым возрением, и глаголя ей: «О благоревностная и боголюбивая дщи; помянет тя Господь Бог за твоя труды и подвиги, во царьствии своем небесном, что ты потрудилася мене ради, и желаеши мя видети: и о сем всегда скорбиши и болезнуеши, и молиши человеколюбие Божие, и просиши у Него. И ныне исполни прошение твое Господь, смотри мое смирение; и ныне насладися красоты сея, данной ми от Господа Бога Вседержителя; и ныне скажи ми како семо прииде, еще ли во плоти, или уже разрешися соуза телеснаго». Оная же Васса, глагола ему со смирением: «Честный отче, еще аз окаянная во плоти пришла, желая видети тя, киих ты от Бога приял воздаяний; и како прошел воздушная князи, и стязатели мытарства; поведай ми честный отче, мне недостойней». Оной же Петр, глагола ей светлым и радостным гласом: «Без пакости пройдохом, и без задержания, ангельским и новых страдальцев, и мученик, и исповедник. Протопопа Аввакума, и священноиерея Лазаря, и диакона Феодора, и инока Епифания и их провождением. Что я в животе своем в пустыни живучи, по вся дни их поминал, панихидами и канонами, и молением и всегда их призывал в молитвах себе на помощь. И их провождением безнапастно и безпакостно пройдох. Токмо с единаго мытарьства, един черный велий эфиоп, хотяше мя задержати, и глаголаше: «Что ты дерзал на Лексе. И за ту твою дерзость, достоит тя зде задержати на сем мытарстве» – а проводящий мя ангел скоро удари того эфиопа скипетром своим во главу, аки вихорь. И паде аки в бездну, и благодатию всесильнаго Бога, пройдохом вся злая, и достигохом и пройдохом во врата небесная, и сретоша ны святии ангели, радующеся и веселящеся о нас, и целующе и провождающе. И вознося мя ангел на иную некую высоту, страшный дивный воздух чюдный светлый красный сияющь, красоты его и светлости невозможно усты человеческими исповедати. И издалеча показа ми престол Господень страшный, велий неизреченным светом блистающь. И аз видех неизреченную славу и светлость престола и славы величества, и на престоле седящаго Господа Славы, пад поклонихся с великою верою и умилением и слышах от престола сладкий неизреченный Божий глас, радости и веселия наполнихомся. И по гласу тому, поведоша мя оттуду в нижния страны, где мучение грешником. И вземше ангели открыша аки покров от бездны и адской пропасти. И видех тамо в бездне страшныя, и грозныя неисповедимыя муки, уготованное всем грешником на мучение, и невозможно усты человеческими исповедати и сказати страха ради и мучения. И видех в них многих грешников мучимых, и убояхся вельми и ужаснухся, и начах плакати с великим умиленным воплем, смотря на их лютость мучения. Како тоскуют и плачут и рыдают; и болезнуют неисповедимым воплем; ох увы нам и горе. А ослабляющаго и помогающаго не получают: и долго смотрех и плаках с великим плачем. И велиим страхом объят: начах оным грешником с плачем глаголати много: «Что вы бедные о гресех своих не плакали и не каялися, и не поминали смертнаго часа, и сих мук страшных?» Они же не могоша отвещати ничтоже. И виде мя вожатый ангел страхом объята и вельми плачюща, и глагола ми: «Виждь сия страшныя грозныя и неисповедимыя муки грешником блудником и прелюбодеем, и еретиком, и отступником, и в православней вере согрешившим, и не покаявшися зол своих: виждь како будут мучитися, како страждут и воздыхают, и тоскуют, и плачют, и болезнуют, а конца и помогающаго и ослабляющаго не имут получити во веки будут мучитися». Аз же вельми устрашихся, и изнемогох, и печалию объят не могох ничтоже отвещати противо.