Думаю, как все закончить

Я хочу их рассмотреть, но также хочу уйти подальше. Я никогда раньше не видела мертвых ягнят, разве что на тарелке с чесноком и розмарином. Я впервые думаю о том, что, похоже, существуют различные степени смерти. Как и разные степени всего: быть живым, быть влюбленным, быть преданным, быть уверенным. Эти ягнята не ходят во сне. Они не сбиты с толку и не больны. Они не думают сдаваться. Эти бесхвостые ягнята мертвы, в наивысшей степени мертвы, мертвы на десять баллов из десяти.

– А что будет с ягнятами? – кричу я Джейку, который уходит прочь, удаляется от сарая. Я вижу, что он проголодался и хочет поскорее попасть внутрь. Ветер усиливается.

– Что? – он кричит через плечо. – Ты имеешь в виду мертвых?

– Да.

Джейк не отвечает. Он просто продолжает идти.

Я не знаю, что еще сказать. Почему он ничего не ответил о мертвых ягнятах? Я ведь их увидела. Я бы предпочла не обращать на них внимания, но теперь, когда их увидела, это уже невозможно.

– С ними что-нибудь случится? – спрашиваю я.

– Даже не знаю. Что ты имеешь в виду? Они уже мертвы.

– Они там останутся, их похоронят, или еще что-нибудь?

– Возможно, их сожгут. В большом костре. Когда станет теплее, весной. – Джейк продолжает идти впереди меня. – В любом случае сейчас они окоченели.

С виду они не так уж сильно отличались от живых и здоровых ягнят, по крайней мере на мой взгляд. Но они умерли. Такие похожие на живых, здоровых ягнят – и одновременно совсем другие.

Я бегу за Джейком, стараясь не поскользнуться и не упасть. Мы уже достаточно далеко от сарая, и когда я оборачиваюсь, два ягненка кажутся одной неодушевленной массой – мешком с зерном, прислоненным к стене.

– Пойдем, – зовет Джейк, – я покажу тебе старый загон, где раньше держали свиней. Теперь не держат: слишком затруднительно.

Я иду за ним по тропинке, пока он не останавливается. Загон выглядит заброшенным, нетронутым в течение нескольких лет. Так мне кажется. Свиней больше нет, но загон остался.

– Так что же случилось со свиньями?

– Последние двое были довольно старыми и больше не двигались, – говорит он. – Их пришлось усыпить.

– И твои родители не завели новых, маленьких. Поросят. Ведь обычно так поступают?

– Иногда. Но, думаю, они решили не заменять старых. Свиньи требуют труда, и содержать их дорого.

Наверное, стоило промолчать, но я поддалась любопытству.

– А почему пришлось усыпить свиней?

– На ферме так бывает. Это не всегда приятно.

– Они что, заболели?

Он оборачивается и смотрит на меня.

– Забудь об этом. Не думаю, что тебе понравится правда.

– Просто расскажи. Я хочу узнать.

– Здесь, на такой ферме, иногда бывает трудно. Это работа. Мои родители несколько дней не заходили в загон, чтобы проверить, как там свиньи. Они просто бросали еду внутрь. Свиньи день за днем лежали в одном и том же углу, и через некоторое время папа решил, что надо бы рассмотреть их получше. Когда он вошел внутрь, свиньи выглядели неважно. Он понял, что они испытывали некоторый дискомфорт. Папа решил, что лучше попытаться сдвинуть их с места. Он чуть не упал навзничь, когда поднимал первую свинью. Но ему это удалось. Он поднял ее и перевернул. И обнаружил, что брюхо свиньи кишит личинками. Их были тысячи. Как будто снизу ее целиком покрывал движущийся рис. Со второй было еще хуже, чем с первой. Обеих свиней буквально съели заживо. Изнутри наружу. И этого нельзя было заметить, если просто посмотреть на них издалека. С некоторого расстояния они казались довольными, расслабленными. Вблизи все было совсем по-другому. Я же говорил тебе: жизнь не всегда приятна.

– Охренеть.

– Свиньи были старые, и, вероятно, у них отказала иммунная система. Возникла инфекция. Гниль. Они же, как ни крути, свиньи. Живут в грязи. Вероятно, все началось с небольшого пореза, и на рану сели мухи. Так или иначе, папе пришлось усыпить свиней. Это был единственный выбор.

Джейк выводит нас и снова идет вперед, снег хрустит у него под ногами. Я пытаюсь идти по его следам, где подошвы немного спрессовали снег.

– Бедные животные, – говорю я. Но мне все понятно. Да-да, понятно. Их пришлось усыпить, чтобы избавить от страданий. Подобные мучения невыносимы. Даже если решение окончательное. Два ягненка. Свиньи. Я подумала, это и впрямь не подлежит обсуждению. Назад пути нет. Может, им повезло вот так уйти после всего, что они пережили. По крайней мере, теперь им уже не больно.

В отличие от замерзших ягнят, нет ничего успокаивающего или гуманного в образе тех свиней, которых Джейк подсадил в мой разум. В голову вдруг приходит мысль: а что, если страдания не заканчиваются смертью? Откуда нам знать? Вдруг лучше не станет? Может, смерть – это не выход? Что, если личинки по-прежнему будут питаться, питаться, питаться… а жертва будет их чувствовать? Эта возможность пугает меня.

– Тебе надо поглядеть на кур, – говорит Джейк.