Думер

Братья? Хм, а так и не скажешь. Тот, что Мазя, очень уж кучерявый и черноволосый, в то время как остальные двое русые. А вот черты лица… ну, наверное, что-то общее есть. Сходу и не поймешь, слишком разные типажи.

Я медленно, без всякого удовольствия пожал им руки.

— Ну а я Думер.

— Рады знакомству, Думер!

Ага, для полного счастья осталось от них услышать: «Добро пожаловать в бойцовский клуб». Иными словами, произошедшее мне нифига не нравилось. Особенно — потому что мой дар не сработал, как надо. А это значит, что не так уж я могу на него полагаться.

— Чет ты скверненько выглядишь, — оценивающе сказал Мазя, почесывая подбородок. — О!

Он потряс баллончиком, раздались звонкие стуки аэрозольного шарика. Затем парень прыснул на стену рядом со мной и принялся обводить мой контур. Запахло эмалью… или чем-то таким.

— Кусок тут забомблю! — подытожил он. — Ну-ка отойди-ка, Думер.

— Он еле стоит, не видишь, что ли? — сказал Тоха. — И косяк за нами. Конкретный такой.

— Мне бы зелье… — сухо произнес я, надеясь, что братья поймут о чем речь. Если сами одаренные, должны понять.

— А и правда, — призадумался Булк. — Надо перед Думером проставиться. Если, конечно, он не врет.

Все трое призадумались, но ненадолго.

— Значит с нас «сиська»! — весело произнес Тоха.

— Доооо! — поддержали его братья.

И, взяв меня под руки, куда-то повели.

Глава 18

— Родова наши тут увязли, — рассказывали братья, пока мы шли. — Как это сейчас говорят, бизнесом занялись. И все бы хорошо, если бы не эти Медведевы. Весь наш клан положили!

— Мы теперь — последние представители Тунгусовых! — важно добавил Тоха, плетясь сзади.

— И как ты можешь догадаться, Думер, клану Медведевых это с рук не сойдет. И не смотри на нас так! Это мы просто недавно в столицу доехали. Еще не обосновались толком, да и не на что.

— Суть в том, что все медведевские — кровные враги нам, понимаешь, Думер? А ты их одежонку обсосную напялил! Что? Да поняли мы, что ты от них свинтил, молодца. Это мы потом уже поняли, а тогда мысль только одна была — валить гада. Тут ведь массив ихний. Мы специально их выслеживаем, вылавливаем. В общем, ходить в таком по Лиговке — да ну его!

Братья Тунгусовы не замолкали. Из них лишь Мазя был задумчивым и молчаливым. Больше разговоров его интересовали граффити, которые он отыскивал с той быстротой, с которой руфер изучает возможности захода на крыши. В общем, я его в чем-то понимал.

Тоха был показушником. Обладая не самой внушительной комплекцией, он не стеснялся носить пафосный черный кожаный плащ. Или пафосный он был для моего две тысячи двадцать второго, а здесь он был более чем уместен? Жиденькие волосы иглами торчали во все стороны так, словно он сперва просидел на электрическом стуле, а затем проторчал на морозе.

Все трое носили берцы. Мазя таскался с рюкзаком, в котором позвякивали баллончики, а Булк с важным видом нёс пустой пакет с аляповатой надписью «Вымпелком». Создавалось ощущение, что пакет неоднократно стирали — очень уж второсортный у него был вид. Но Булка это нисколько не смущало. И вскоре я убедился, что и другие мимо проходящие прохожие не стеснялись носить подобные пакеты.

Мы миновали длиннющую очередь к магазину «Детский мир». Народ стоял разный: и молодые, и пенсионеры. Даже бандитского вида мужики хмуро переминались с ноги на ногу.

— За носками стоят! — прокомментировал Булк.

— Так что с моей одеждой не так? — в который раз спросил я. Тунгусовы каждый раз порывались ответить, но их быстро заносило в другие темы, например в историю их родословной. — Обычная олимпийка, не? А джинсы так и вовсе мои.

— Медведевским шевроны шьют, говорил же, — сказал Тоха, показывая на мою олимпийку. — Вот здесь, сзади, за плечом.

И действительно. Едва заметная прямоугольная вышивка. На первый взгляд может показаться незначительной дизайнерской деталью, а на деле — знак отличия.

— Ну и кроссы, конечно, — добавил Булк. — Это ж «пробки»!

— А с ними-то что не так? «Динамо». Популярные вроде, я у многих за сегодня видел.

— Так-то оно так, — подтвердил Тоха. — Только у твоих «пробок» модель редкая. Мы давеча провели расследование и выяснили, что медведевские их контрабандой привезли. И всем своим раздали, модными среди своих сделали. Чувидлы, которые не в теме, разницы и не заметят. Но у нас-то глаз наметан.

— Это я заметил, — сказал я, грустно вздыхая.

По пути братья добыли мне газету, помогли вытереть кровь с лица. Все оказалось не так страшно — вроде даже переломов не было. А иначе я едва ли смог бы идти по Лиговскому проспекту, пусть даже с их помощью.

Оказалось, под «сиськой» братья Тунгусовы подразумевали толстую бутылку «Жигулевского», которым они хотели меня напоить в пивном киоске.

— Все болячки как рукой снимет, — авторитетно сказал Тоха. — Лучшего зелья в округе не найдешь. Как раз недавно завоз был, пиво не моча еще.

И правда: рядом с киоском стоял грузовик с пивной цистерной, от которой тянулся шланг.

— Мазя, иди в очередь встань, все равно без дела дрягаешься, — сказал ему Булк.