Дурак космического масштаба

Словно бы одеревенел, с ужасом осознавая, что уже ничего не чувствую. Ничего. Только мозг продолжал так и эдак раскладывать пазлы, подсказывая, что здесь замешан-таки Мерис со своими идиотскими играми.

Дьюп встряхнул меня.

– Д-д… Колин…

– Да зови, как привык.

Он был совершенно чужой. Только глаза на незнакомом бородатом лице – его. Черные, разрезом похожие на зерно айма. Лорд Михал принадлежал к линии ТАЙАНСКИХ лордов.

Я оглянулся на Мериса. Оглянулся зло и беспомощно. Дьюп тоже посмотрел на генерала, угадав сразу, что ступор на меня напал не от радости.

– Виллим, что ты ему сказал? Что я умер?

Он еще раз встряхнул меня:

– Анджей?

– Хуже, – выдохнул я. – Я сам тебя… – задохнулся. – Похоронил.

– Ладно, потом разберемся, – закрыл тему Дьюп. Он же лорд Михал? Интересно, с какого момента? У меня возникло навязчивое желание разобраться с Мерисом прямо сейчас, но Колин крепко держал меня за плечи. Я дернулся, пытаясь сбросить его руки.

Мерис, угадав мои намерения, шутливо поднял ладони вверх, сдаюсь мол. Он улыбался! Ему, зараза, было весело! Я рванулся сильнее. Вырваться, однако, не смог. Не оттого, что сил не хватило, кто из нас теперь сильнее, я понять так и не успел, а потому что в груди заболело вдруг не по-детски. – Анджей, что с тобой? Дыши медленно, слышишь?

Я хватал ртом воздух.

Улыбка сбежала с лица Мериса.

– Что с ним? – спрашивал он не понятно у кого, я не видел, кто там у меня за спиной.

– Это не со мной, – с трудом выдохнул я, осознавая, что иголка в сердце, хоть и болезненная, но слишком далекая и призрачная. – Это с кем-то из наших. Гарман! Где Гарман? Гарман тут же материализовался. Значит, таскался за мной, как хвост.

– Набери «Ворон», узнай, что у них там? – дыхания хватило только на эту фразу.

– Дыши ровно и медленно, – повторил Дьюп. Его голос отдавался у меня в ушах, словно мной забивали сваи. Я слышал, как Мерис вызывал медиков, как Гарман пытается связаться с Келли, а корабль не отвечает.

– Может, капитана Лагаль набрать, она-то рядом? – спросил сержант. – У вас же выделенный канал продавили, генерал Мерис?

– На самом деле Колин (мы познакомились, когда он уже называл себя так) и есть родной сын лорда Михала – Томаш Кристо Михал, якобы погибший, а на самом деле просто вышвырнутый старым лордом, что называется в том, что на наследнике было, – рассказывал инспектор. – Я не помню, как возникла версия об убийстве, но обошла она тогда все дэпы. Возможно, столько шума поднялось оттого, что Колин пропал, но наследства официально лишен не был. Лорд Михал, насколько я понимаю его действия, просто чихал на законы Империи. А по экзотианским меркам изгнание наследника не требует заявления каких-либо формальных претензий. Однако в Империи все поняли иначе… Мы с Колином познакомились в Академии. Я инспектировал, он – заканчивал. Прочитав личное дело, я зацепился за какие-то несовпадения в биографии, провел небольшое расследование и, выяснив, из какой он семьи, решил поговорить с ним перед распределением. Я предлагал парню какие-то достойные его имени варианты, на что мне было весьма радикально заявлено, что он советует делать с родовыми именами и в какой последовательности. Я навел справки и узнал, что, поступив в академию, Колин так же радикально поговорил с отцом. Это, скорее всего, и побудило старого лорда громко хлопнуть дверью. Скажу честно, я был заинтригован и немного присматривал за этим молодым человеком. Потомственный аристократ, с отличием окончивший факультет истории и философии на Диомеде, подающий надежды философ… И вдруг – академия пилотов. Я совершенно не понимал его сначала. А потом тоже почувствовал. Мир изменялся, философская система нашего существования рушилась.

Аристократии, не экзотианской аристократии, оставалось одно – ешь, пей и развлекайся. А ледяные лорды готовили из своих наследников убийц. Мы угрожающе и страшно катились к войне. В конце концов наши с Колином интересы все-таки совпали. Сначала мы сошлись в целях с Виллимом, а потом и с ним. Правда, я не скажу, что к сотрудничеству мы пришли легко. Колин фантастически упрям. Он делает только то, что ему позволяют собственные понятия о совести, а понятия у него – весьма специфические…

Они сидели рядом: стройный седовласый инспектор Джастин с выправкой истинного имперца, с тонкими чертами лица и почти белой кожей, такой непривычной в космосе, худощавый, острый и жилистый генерал Виллим Мерис и мощный, широкоплечий Дьюп, он же – Колин Макловски, он же – Томаш Кристо Михал, наследник лорда Чеслава Томаша Михала.

Мне места на медицинской кушетке не хватило, да я и не хотел сидеть, иначе сел бы на пол. А так – втиснулся в угол между кушеткой и криосекцией и приклеился там намертво.

Инспектору Джастину тоже не сиделось. Он встал, прошелся по предбаннику операционной палаты – восемь шагов вдоль и пять поперек.