Дуракам всегда везёт

– Вряд ли Георгий на гору полезет. Там и скалы, и подъёмы чуть ли не вертикальные. Без оборудования не вползёшь на такие. Нет. Жорик прятаться будет ближе к селу небольшому. Чтобы можно было еду достать, воду, а, может, даже и самогон. Чтобы не шибко скучно сиделось в кустах. – Так рассуждал Малович, стараясь поскорее догадаться: по какой двинуться тропинке. Выбрал вторую с правого края. Она была пошире других. Значит могла вести к жилью. Деревеньки здесь маленькие, но стоят, как ему рассказывали, чуть ли не больше века. Через тропу перепрыгнули два почти рыжих толстых зайца и затерялись в шевелящейся от движения жухлой высокой траве. Поднимался Малович не спеша и не уставая. Метров триста прошел и тропинка повернула вправо. Туда, где росли уже совсем близкие сосны вперемежку с осинами и елями. К прогулкам по непролазному лесу он с детства привык и знал, как в нём себя вести и ориентироваться. Километрах в двадцати от Владимировки был «черный лес-колдун» Каракадук. Никто не измерял его вглубь. Вроде бы конца ему не было. На другую сторону Каракадука никто не добирался. Возвращались. В нём человек с любым запасом храбрости терялся, почему-то переставал верить в себя, в наличие севера, юга, запада и востока, видел миражи и неясные силуэты прозрачных людей да лошадей или слонов. Грибы там не росли, ягод почти не было, и пела только одна птица, имевшая низкий вибрирующий голос, похожий на начало воя сирены. Александр с дружками ходил туда много раз. И каждый поход в Каракадук был жутковатым, что добавляло пацанам веры в то, что они сильные и смелые.

– Так, где-то через километр должна быть деревня.– прикинул Малович, принюхиваясь. Пахло дымком. Кто-то или баню топил, или на открытом огне в казане варил суп. Но километр при ходьбе растянулся примерно раза в три. И вышел Александр Павлович из чащи на поляну, занятую десятком добротных деревянных домов. Залаяли собаки, закашляли мужики. Показали этим, что почувствовали вместе с собаками появление чужого. Он свернул с тропинки и по траве добрался до крайнего забора частокола. Ворота во двор хозяин сделал из толстых жердей, уложенных крест-накрест на частокол верхними краями.

– Есть кто?! – Александр Павлович сложил ладони рупором и вопрос получился очень громким. – Выйди на пару слов!

Из-за сарая с соломенной крышей вразвалку выплыл плотный мужичок в тонкой фуфайке, кирзовых сапогах и с ворсистой фуражкой на седой голове.

– Милиция? – поразился он и убрал за спину вилы с длинным отшкуренным черенком. – Так у нас порядок повсеместный. Тишь, гладь да божья благодать. Правда, самогон гоним все. Каждые по своему разумению и рецепту. Можете арестовать всю деревню скопом. Боле грехов не имеем мы тут. Но не выпить после баньки – стыд с позором. А водку-то внизу токмо продають. В совхозе. Не набегаешься, язви её в душу. А молодых нет у нас. Старики одни. Вниз не ходим. Тяжко подыматься обратно. Помирать, конечно, нам положено. Но не раньше, чем Господь призовёт. А так – сбегай в совхоз да обратно раза три, тут и каюк тебе. Арестуешь, али пожалеешь? А, милиционер?

– Да хоть купайтесь вы в своём самогоне! – разрешил Малович. – Я по другому вопросу вообще. Товарища потерял. Он раньше пошел. А куда делся – не могу сообразить. Мы вон в ту деревню идём. Как её? Забыл, – Малович ткнул пальцем вверх и влево. – Он тоже милиционер, только переодетый в гражданское. Идём проверять огнестрельное оружие. Не видали ты его, отец?

– А у нас проверишь? – мужик почему-то обрадовался.

– На обратном пути обязательно. Сейчас сигнал поступил, что в той деревне автомат есть. А не положено. Не даём мы разрешение на автоматы.

– Товарищ твой был у нас. К Федьке Мохову заглянул на минуту. Взял воды баклагу. И пошел туда, куда ты палец направил. Туда и ходи, – седой мужичок достал из-за спины вилы и ещё раз показал ими направление.

– А давно ушел? – как бы без интереса спросил Александр Павлович.

– Да нет. Солнце вон там уже было.

– Значит час назад примерно, – Малович махнул хозяину дома рукой и двинулся влево вверх.

– Ты аккуратнее тут, милиционер! – крикнул ему в спину мужик.– Ливень скоро вдарит. Вон тучи ужо ёлки скребут. А сами аж чёрные. У нас тут ливни за час из земли манную кашу делают. Так ведь польёт ужо скоро. Ещё до темна.

– Понял, – крикнул Александр Павлович и ускорился. Через час снова пробился из глубины леса запах дыма, который полз почти по земле. Придавливали его сверху тучи. Но дымок жидковат был. Не от бани, не от костра большого. Похоже, жгли сухую траву и листья. Но не в деревне. Она за перевалом. Оттуда дым по ложбине бы пошел в другую сторону.

Стало темнеть. Медленно отчетливые контуры деревьев расплывались, размазывались по душному воздуху, а тучи стали ещё чернее и спустились почти до верхушек высоких сосен.

– Это Жорик, – догадался Малович. – Греется. Наверху-то прохладненько, блин.