Дурная кровь

Я прокрутил в голове разговор с Флейшером и понял, что повел себя как последний идиот. Вообразил, будто мщу за Абрахама Хэйла, а на деле дал Джошуа адрес и номер телефона самого опасного для него врага. Его удивление было искренним, а значит, он не знал, что она в Штатах, и у нее были веские причины не выходить с ним на контакт. Если бы она хотела его выследить, это бы не составило ей труда. Мне-то это ничего не стоило. Судя по дневникам Абрахама Хэйла, Флейшер был опасен. Но если она его боялась, тогда зачем переехала в Нью-Йорк? Она могла выбрать любую другую страну. И если она приехала сюда не из-за этих двух мужчин, то что сподвигло ее поменять Францию на Америку? Я был зол на себя: у меня была возможность найти ответы на вопросы, которые я искал, и я ее упустил.

У меня не было желания возвращаться в Джексон-Хайтс или к себе. Кончились сигареты, и я пошел в Мидтаун, там купил в круглосуточном магазине пару пачек и съел сэндвич. Это было уже около полуночи.

Я почувствовал, что Симоне может грозить опасность. Вдруг Флейшер позвонит ей или заявится к ней в квартиру? Кто она? Проститутка средних лет, песчинка на дне большого города. Для такого, как он, устроить ее исчезновение проще простого.

В то же время полиция еще не закончила расследование. Логично было предположить, что прямо или косвенно он причастен к смерти Хэйла. Если Флейшер виновен, он пойдет на все, чтобы прикрыть свой зад. Хэйл и Симона были единственными свидетелями того, что он натворил в Париже в семидесятых. А сделал он что-то плохое, это было ясно как день. Я не знал, что именно, но явно что-то страшное. И теперь Хэйл умер при загадочных обстоятельствах. До меня наконец дошло, что Симона может стать следующей мишенью Флейшера. Она была жива и могла заговорить.

Перед тем как поехать в Вудхэйвен, я пару раз попытался ей позвонить, но телефон был отключен. Тогда я взял такси и поехал к ней. Поездка обошлась мне в сорок долларов, это была почти вся моя наличность, и я еще подумал, что домой добираться будет не на что. Я не помнил, где оставил машину: в Джексон-Хайтсе или припарковал где-нибудь ближе к дому Флейшера в Верхнем Ист-Сайде. Уже возле ее дома я понял, что номер квартиры тоже забыл. Решил позвонить, но телефон разрядился.

Я наугад выбрал кнопку на домофоне. Ответила какая-то заспанная старушка. Я извинился, назвал себя и сказал, что ищу Симону Дюшан.

– Насколько я знаю, никакой Симон тут не живет, – сказала старушка.

– Не Симон, а Симона, с «а» на конце. Это французское имя. Женское. Она живет на втором этаже.

– А, вы имеете в виду Мэгги. Симпатичная такая шатенка?

Мне пришло в голову, что Симона могла «на работе» пользоваться другим именем.

– Да, она самая. Симона – это ее школьное прозвище, и…

– А она ждет тебя, милок?

– Да, конечно, она сама меня пригласила.

– Тогда хорошо, заходи.

Зажужжал домофон, и я вошел в подъезд. Там опять пахло едой, этот запах словно впитался в стены. В темноте я на ощупь поднялся по лестнице. Дверь на третьем этаже открылась, включили свет.

Сверху донесся тот же старушечий голос, что я слышал по домофону:

– Все в порядке, сэр?

Я поднял голову. На следующем этаже, перегнувшись через перила, стояла пожилая леди в белом халате.

– Да, спасибо, – отозвался я.

Свет погас, старушка исчезла.

Воспользовавшись своей зажигалкой, я нашел желтую дверь и позвонил.

Послышались шаги, а потом она громко спросила через дверь:

– Кто там?

Мне стало легче на душе – с ней пока ничего не случилось.

Я назвался, и она открыла дверь.

– Какого черта ты творишь? – возмутилась она, но тем не менее пропустила меня в квартиру. – Мог бы позвонить, прежде чем приходить. Который сейчас час?

– Уже поздно. Ты как? Лучше себя чувствуешь? В прошлый раз ты была простужена.

– Ты заявился сюда среди ночи, чтобы узнать, как я себя чувствую?

Она была абсолютно голая, если не считать шлепанцев. И волосы у нее были растрепаны. Но, странное дело, без косметики и дешевого белья она выглядела более естественно и привлекательно.

– Мне правда неудобно, я пытался тебе позвонить, но у тебя телефон был отключен. А потом и мой сел. Ты как? Флейшер пытался с тобой связаться?

– О чем ты? Кто такой Флейшер?

– Хочешь сказать, что не знаешь его? Я весь извелся, пока сюда добирался!

Мы прошли в гостиную. Она надела футболку и предложила мне сесть на диван, а сама села на пол по-турецки.

– Ах да, Флейшер. Тот французский парень? Есть сигареты?

– Как ты могла его забыть? – изумился я. – И он не француз, он американец, вы познакомились во Франции. Ты сейчас вообще нормально соображаешь?

– А с чего я должна его помнить? Ты хоть подумал, что я могла быть не одна? С чего ты взял, что можешь приходить сюда и что-то мне предъявлять? Я думала, мы обо всем договорились.

– Так и есть, но при сложившихся обстоятельствах…

– Каких еще обстоятельствах?

– Пару часов назад я дал твой номер Флейшеру, и я…

– О чем ты вообще?

– Мне очень жаль. Я не должен был, но он вывел меня из себя…

– О чем ты?