Дурное влияние (СИ)

Что толку теперь сокрушаться? Велен впервые искренне поблагодарил К’уре не только за спасение части его народа, но и за свое спасение тоже. С тех пор они стали очень близкими друзьями. Наару могли читать в сознании, но Велен прятал ото всех свои мысли – тем интереснее было общаться вслух. Велен рассказал о своей любви к Килу и о сожалении, что не сумел ему помочь. К’уре понял его. Он не говорил глупостей вроде «это не твоя вина», он просто слушал и сопереживал.

Ученичество Велена стало более полным. Он начал изучать ту энергию, из которой состоял Ата’маль и которую воплощали наару – Свет. Свет не был магией, это была изначальная сила, лучше всех способная противостоять Скверне. Свет исцелял и защищал, Свет даровал знание и надежду. Свет не служил заклинателю, но не было большего счастья, чем служить Свету.

Тем временем изменилась не только жизнь самого Велена, но и его народа. Генедар двигался среди звезд и однажды отыскал пригодную для жизни планету. Эредары решили сделать ее своим новым домом. По примеру своего лидера они начали изучать Свет – большую группу жрецов наставлял Д’оре, тоже наару, как и К’уре. Велен поделился увиденными картинами деяний Пылающего Легиона и измененных эредаров в его составе. С тех пор его народ предпочел назваться дренеями - изгнанниками, - лишь бы еще больше отделиться от бывших соплеменников.

Обучение Свету и прорицанию занимало много времени, и Велен сформировал административную группу сначала в качестве своих помощников, а потом и как самостоятельных правителей. Длань Аргуса – так называли их теперь. Сам же Пророк отныне занимался только самыми важными вопросами, одобряя или отклоняя решения Длани в соответствии с увиденными вариантами будущего.

Минуло несколько столетий, прежде чем Велен заметил еще одно последствие раскола Ата’маля и невольного поглощения его энергии. Тело Пророка больше не старело. Раньше, в первые годы после побега, это известие огорчило бы его: бесконечная жизнь вдали от Кила была едва ли не худшей карой за невольное предательство, которую он мог бы себе вообразить. Однако теперь не только чувство долга перед подопечными заставляло его жить дальше. Дружба с К’уре, служение Свету и обучение были тем, что держало вместе кусочки разбитого сердца Велена, прежде чем оно сумело исцелиться и снова начать радоваться жизни.

Велен женился и даже стал отцом двух дочерей, но искренняя привязанность к членам семьи не затронула никаких глубинных струн в его душе. Через полтысячелетия он овдовел, дети создали собственные семьи, а Велен благополучно сделал вид, что все еще тоскует по рано погибшей супруге, а потому больше не намерен жениться. Он и в самом деле тосковал – но не по ней.

Кил больше не был тем эредаром, которого он знал и любил. Велен не раз говорил себе, что любит воспоминания о Кил’Джедене, любит лишь образ его прежнего, фантом, не имеющий более ничего общего с реальной личностью. Тот, прежний Кил фактически умер. То существо, что носило сейчас его имя, обладало и другой внешностью, и другим характером – сохранились разве что только воспоминания, но вряд ли они все еще что-то значили для него. Велен все это прекрасно понимал, но все равно скучал.

У него не было видений о том, что однажды он и Кил’Джеден увидят друг друга снова. Он искал их – но не находил, что, как ему казалось, было и к лучшему. Он не желал встречи с ним. Кил назовет его предателем и попытается убить или скажет, что Велен больше ничего не значит для него, и все равно попытается убить просто потому, что таково излюбленное занятие демонов Пылающего Легиона.

Однако их встреча состоялась.

Она была такой неожиданной, что Велен растерялся, замер, не в силах произнести ни слова, и вообще усомнился в собственном рассудке. В его кабинет в новой столице дренеев вошел один из членов Длани Аргуса, и, едва за ним закрылась дверь, принял свой истинный облик.

Краснокожий крылатый демон стоял в удивительно мирной позе, прислонившись плечом к стене и, мучительно знакомо усмехаясь, ждал, пока Велен овладеет собой.

Велен никогда не имел привычки предаваться бессмысленным фантазиям, но за два тысячелетия их разлуки все равно неоднократно поддавался соблазну вообразить во всех подробностях невозможную встречу, где они не будут ненавидящими друг друга врагами. Он представлял себе, что скажет совсем другие слова, что-нибудь по-настоящему важное, что-то, что сможет убедить Кил’Джедена передумать и покинуть Пылающий Легион.

- Как ты сюда попал? – сухо спросил он вместо этого, едва овладел голосом.

Велен не слышал шума битвы, к тому же в облике дренея Кил’Джеден мог пройти мимо охраны тихо. Но как он сумел оказаться на их планете? К’уре и Д’оре были уверены, что межзвездных кораблей у Легиона нет, а для воплощения в реальном мире, а не Круговерти Пустоты, им нужен крайне энергозатратный портал. Неужели они прозевали открытие чего-то подобного, и армия Легиона уже вторглась на планету?