Дурочка (Ожидание гусеницы)

Сорочку кроила и шила Туся. Ручной «зингер» стрекотал ночью до двух. В третьем часу Туся растолкала безмятежно спящую Аглаю и настояла на примерке. Они позвали Лукрецию, которая сидела у себя в спальне перед компьютером, и еще раз надели на Лайку купол, но уже – с короткой сорочкой снизу. Аглая, зевая, позволяла себя одевать и раздевать с покорностью сонного ребенка.

– Ладно, – согласилась Лукреция, – ты здорово угадала с этим шелком, лучше никто бы не придумал.

– А то! – самодовольно заметила Туся. – Там еще тебе на пижаму осталось. Однако, сейчас не лето, что девочка наденет на себя сверху, подумала? Выйти из машины, дойти до здания, а?

– Подумала. Мою накидку из белого песца помнишь?

– Еще жива? – подозрительно прищурилась Туся.

Они отвели Лайку спать и пошли смотреть накидку. Смотрины затянулись – Туся решила примерить кое-что, а кое-что уговорила примерить и Лукрецию. Потом обе ностальгически всплакнули после двух рюмочек ликера, и Туся ушла «поспать хоть пару часов».

Задремавшая под утро Лукреция проснулась от содроганий – Туся пинала ее кровать ногой. Сев, хозяйка осмотрела домработницу в платье невесты поверх пижамы, при этом обруч та держала вертикально к полу, задрав его спереди вверх до подбородка, так что руки были заняты.

– Спятила?.. – прошептала Смирновская. – Зачем ты это нацепила?

– Эксперимент. Я лежала, лежала, никак не могла заснуть и все думала – как Лайка в таком платье сядет в машину?

– И как?.. – спросила еще плохо соображающая Лукреция.

– Никак она не сядет! – заявила Туся. – Я пробовала. С этим обручем прилично в машину не залезть! Сто пятнадцать сантиметров в диаметре, сама подумай.

– Показывай! – решительно встала Смирновская.

В стылом рассветном тумане они пошли к открытому гаражу, и Туся с азартом клоуна изобразила несколько способов пролезть в платье с обручем на заднее сидение машины. Луреция от этого представления сильно смеялась и назвала домработницу в таком прикиде «индустриальным привидением». Туся в пижаме и резиновых сапогах под куполом заявила:

– А кто мы с тобой, как не привидения? Что скажешь, дезертир с холодной войны Смирновская? – она стала притопывать у сосен, напевая – «Родина-а-а нас не забудет, Родина-а-а нас не пропьет!..»

Лукреция подхватила припев сильным низким голосом:

– «Некуда больше прятаться, некого больше ждать в темноте, то ли мы были солдатами, то ли убили не нас… И не те!». ( Арефьева )

Они попробовали обняться – новый приступ хохота, потому что платье не дает. Туся для удобства передвижения задрала обруч одним концом вверх левой рукой, и холод остывшего металла вдруг испугал ее сердце до задержки с толчком.

Разбудили Аглаю. Она выслушала женщин, медленно перемещая взгляд с одного лица на другое, и взгляд этот через несколько минут стал… подозрительным.

– Думает, мы спятили, – Туся толкнула локтем Лукрецию. – Пойми, Лайка, я лично пыталась залезть в твоем платье в машину!..

– Голая? – тихо спросила Лайка.