Читаем Душа без признаков жизни полностью

Душа без признаков жизни

Феликс громко закашлялся, заметив двух асур, переплетающихся в объятьях. Парочка кружилась в воздухе и сливалась в поцелуе. Феликс старался не смотреть. Андриан же раскрыл рот и беспардонно вылупился.

Закатив глаза, Глэм дернул его за подбородок, отводя увлеченный взгляд от стражей. Парень так осоловел, будто залпом выпил стакан крепкого самогона.

Андриан сглотнул, протрезвел и решил что-нибудь сумничать:

— Я думал, что черные дыры всё испепеляют на атомы.

— Черная дыра искривляется вглубь пространства и сходится в точке, где силы гравитации бесконечно велики, из-за чего материя расщепляется до полного исчезновения. Но на глубине гиперпространства, далеко за горизонтом событий — есть защищенный особым образом кусок, где и находится Обитель.

— Половину слов не понял, — проворчал Андриан, теребя белый воротник камзола. — Можно сказать еще раз, только по-русски? И что такое червоточина?

Феликс хлопнул рукой по лбу и сорвался на крик:

— А что сейчас перед твоими глазами, кретин? Тоннели, ведущие из одной области пространства в другую.

— Слышь, энциклопедия астрономическая, пошел в очко! Понял? Задрал уже, мудак заносчивый.

— Не нарывайся...

Андриан толкнул Феликса в грудь и отчеканил каждое произнесенное слово:

— Самодовольный… высокомерный… хитрожопый… павлин!

— Ты всегда ведешь себя как истеричка?

— А у тебя всегда рожа, как мраморная плита? Когда-нибудь эмоции проявляешь? У портрета на твоем надгробном камне — мимика и то разнообразней!

Андриан приблизился, с немым вызовом вздернул подбородок и впился в Феликса едким взглядом. Феликс почувствовал, как по спине пробежала волна жара. До хруста суставов сжал пальцы в кулак.

— Хочешь увидеть мои настоящие эмоции?

Хороший судья своим спокойствием может довести другого до истерики, но… я больше не судья… Надоело!

Феликс со всех сил ударил парню кулаком под левый бок — ниже ребер. Тот скрючился. Вытаращил глаза от неожиданности. Феликс схватил его за горло, опрокинул навзничь и треснул ногой по смазливой физиономии.

— Это тебе за Марлин!

Услышав имя девушки, Андриан проворно вскочил на ноги и с пылом кинулся в ответ, успел даже заехать Феликсу под подбородок и коленом в живот, но друг от друга их оттолкнул Гламентил.

Челюсть заныла от боли. Феликс потёр ее пальцами. Еле успел увернуться от новых выпадов парня, который рассвирепел, и прекращать потасовку отнюдь не собирался.

Они упали. Кубарем слетели со ступенек лестницы и покатились по краю платформы, пока каждый старался столкнуть другого вниз и посильнее вмазать.

Порыв горячего ветра оттолкнул мужчин друг от друга в разные стороны. Между ними сложил крылья темноволосый страж с белыми глазами.

— Вы что тут устроили?!

На крики стража слетелось еще несколько асуров.

Феликс поднялся на ноги, поглаживая синяк и одергивая подол фрака, который Андриан натянул ему на голову.

— Мы уже уходим! — воскликнул Глэм. — Эти двое просто женщину при жизни не поделили и зарезали друг друга. Вот… вернулись в Обитель вместе. И воюют дальше. Всё нормально.

Стражи расхохотались.

Феликс почувствовал толчок в спину. Его с Андрианом попытались столкнуть снова: стали голосить, завывать и делать ставки, кто кого первый спихнёт с платформы. Прежде чем Феликс выругался на этот цирк, вмешался Гламентил и потащил их обоих под руки к червоточине.

— Пошли уже, потом поршнями померяетесь! — сдавленно закричал блондин, и оливковая кожа лица запылала кровью. — В цитадели одни не адеква́ты работают.

Глэм, не теряя ни секунды, махнул головой в сторону червоточины. Прыгнул в нее и исчез.

Следом, скрежетая в гневе зубами, нырнул Андриан, не забыв обдать Феликса ядовитым взглядом.

Но Феликс не отправился за ними — застыл у входа, вдыхая хлорное амбре. Что-то заворошилось в голове, точно колючие лапы тараканов. Оно зовет. Настоятельно требует подчиниться. Нечто тянет Феликса в другой дистрикт. Пирамида сверхсознания подождет...

Он вернулся на первоначальную платформу. Внимательно осмотрелся. Пятки беззвучно утонули, точно погрузились в липкое дрожжевое тесто.

Существа всё прибывали, материализовывались, шлепали по влажному полу, и большую их часть силой засасывало в другие червоточины. Лишь некоторые сами выбирали путь. Кто-то даже ретиво помахал, на что Феликс поморщился и выдавил подобие улыбки.

В голове снова щелкнуло. Он зашагал дальше, спустился по ступеням новой лестницы и отправился по другую сторону разлома в пространстве.