Душа без признаков жизни

Второй — с белыми кудрями, зачесанными назад, но до того чернокожий, что, кажется, сама тьма космоса упала с неба и всосалась в его тело. И глаза у него — угольные.

На обоих струились красные мантии.

— Намасте́, Владарис, я всё объясню, — сказал Гламентил, соединяя ладони между собой и кланяясь. Он громко сглотнул, покрываясь потом. Андриан присмотрелся к ярко-синей ауре незнакомца и окончательно запутался. Такую энергетику он видел лишь у херувимов, а этот человек — асур. — Понимаешь, я…

— Ты приволок в Обитель живых, — перебил Владарис. — Я знаю. Кастивиль осведомил. Ведь ты привел и моего подопечного.

Феликс разинул рот.

— Они нуждались в помощи, я хотел…

Свита рассмеялась, заглушив поток объяснений, но их лидер поднял руку, заставляя всех замолчать. И покачал головой.

— Знаешь, — снова продолжил Владарис с улыбкой, — когда я услышал, что тебя хотят сделать асуром, то подумал: у Трибунала судей маразм. Асур Гламентил Ашвас Блайт, который не сдал почти ни одного предмета, кроме материализации энергии, который до сих пор не может отличить одного духа от другого и совершенно не разбирается во временных парадоксах, зато приводит сюда живых.

— Я хотел…

— Посидеть в карцере? Ты мог хотя бы нам с Касти ситуацию обрисовать?

— Мне не хватило…

— Мозгов?

— Ну хорош, — обиженно пробулькал Глэм. — Не хватило времени сообщить. Я привел их всего на пару часов!

Владарис скривился, словно ему приходится играть в шахматы со слабоумным, а остальные отзеркалили его гримасу. Глэм согнулся корягой, и разноглазый устало вздохнул, мельком осмотрев Андриана. Затем приблизился к Феликсу.

— Ты не должен быть здесь, Фел, как и твой… друг, — сказал он, кивнув в сторону Андриана. — Я возвращаю вас обратно.

— Мы хотели узнать правду, — закричал Андриан, понимая, что сейчас потеряет последний шанс. Товарищ молча пучил глаза на новоприобретённого наставника. — Феликс уже давно не в теле человека!

— Да, потому что ты его убил, — невозмутимо протянул Владарис. Наверное, если по нему стучать молотком на каждом слове, будет откалываться нечто каменное, вроде защитной стены, но лицо останется холодно-расчетливым. — И по ошибке Феликс временно вселился в птицу, но это не дает вам право наведываться в Обитель раньше времени. Есть Закон.

Андриан забрыкался. Его взяли под локти и повели к выходу. Сапоги скрипели о мрамор. Так уж он упирался. Неужели снова всё испортил? У самой цели! А вот Феликс шел спокойно — рядом с наставником. Что-то обдумывал. Ополоумел, что ли? Вернуться без единого ответа!

Их выпроводили из пирамиды.

Стараясь отбиться, Андриан по инерции упал в палисадник и по пояс утонул в жесткой траве. В пальцы вонзилось несколько колючек. К спине прилип слизняк. Гламентил помог подняться, зато Феликс на его конфуз и смотреть не стал. Не царское дело.

Асуры одновременно сомкнули свои средние и большие пальцы.

С громовым раскатом образовалась червоточина.

— Погодите! Я… я был на твоей лекции и хотел кое-что спросить, но не успел, — выпалил Феликс.

На лице его наставника проявилось удивление.

О голову Андриана разбилась очередная волна замешательства. Сложно сказать, какая по счету. Вокруг уже образовалось море из абсурда. Почему Феликс спрашивает о чем угодно, кроме собственной смерти?

— Надо чаще присматриваться к студентам, — обескураженно отозвался Владарис. — И что же ты хотел спросить? Обещаю, ты и так узнаешь ответы, когда вернешься, но сейчас…

— Почему до сих пор никто не смог узнать, что есть такое место, как Обитель? Ученые столько времени тратят на создание техники, изучение физики, астрономии, но всё равно ходят по кругу...

— Знание подвластно тем, кто не будет его использовать для личной выгоды. Человек забывает прошлые жизни после перерождения не просто так. Если будет всё помнить, то ничему не научится. Ничего не прочувствует. Поэтому я запрещаю посещать раньше времени эту пирамиду. А ваша земная наука… Попытки глухого на ощупь познать музыку.

Разговор не о том. Однако показался Андриану интересным.

— Но... зачем? — встрял он.

— Зачем?

— Да. Зачем душа всё время перерождается?

Желтый кошачий глаз Владариса вспыхнул, а зрачок второго — закрутился спиралями. Задумчиво погладив острый подбородок, он ответил:

— Страдания, перерождения — они укрепляют силу духа. Лишь имея сильную энергетику, можно стать дэвой. Когда поймешь суть вещей — сможешь отправиться дальше. Выше.

— Что там… выше? — перебил Андриан.

— Там души живут иначе. Но все они когда-то были на вашем месте. Только от нас самих зависит, где мы останемся.

— И какой он? Тот мир.

— Разговор окончен, Феликс. Вам пора. Но я кое-что тебе подарю, — сказал Владарис и вынул из кармана подобие ожерелья. — Это пектораль. Я понимаю, как тебе тяжело сейчас, но с помощью пектораля ты сможешь выходить из тела животного.

— Но разве эта вещь сохранится, когда я вернусь?

— Да, сольётся с твоей энергетикой. Так работает большинство артефактов Обители.