Душа без признаков жизни

Он плавно перевел взгляд к потолку, чтобы было проще держать себя в руках. Однако Марлин не убирала мягкие, теплые пальцы от его кожи, продолжая медленно поглаживать татуировку, и мозг Андриана начал расплываться, превращаясь в бесполезное желе.

— Андри... — Сладким дурманом донеслось до ушей. — Я скучала по тебе.

— Я... — начал он, но тут же замолчал, по-прежнему разглядывая потолок, на котором к бешенству Андриана даже ухватиться не за что — сплошное белое полотно.

— Ты ведь хочешь этого...

Нежная ладонь едва ощутимым, ласковым прикосновением опускалась по торсу. Обжигала кожу. Он почувствовал, как внизу живота всё запылало.

Андриан ругал себя, серчая, что не должен быть здесь, что всё это — ужасно неправильно, но разум уже почти отключился.

— Я не заслужил делать то, что желаю, Мари, — на полу дыхании прошептал Андриан. Он еще никогда так не хотел встретиться с серебристыми глазами, как в эту секунду, когда подушечки пальцев девушки скользят по низу живота.

Марлин загадочно улыбнулась. Женский взгляд задержался прямиком на халате, приподнявшемся сильным возбуждением Андриана.

— Даже если так, — она дразняще ухватила его сквозь ткань, отчего Андриан вздрогнул. — Неужели делать то, что желаю, не заслужила и я?

По спине затанцевали мурашки. Кровь хлынула в голову. Дыхание участилось, и Андриан повис над Марлин, как изголодавшаяся акула.

Ничего более не значило: ни Феликс, ни деньги, ни жизнь после могилы. Ничего! Есть только он и Марлин…

Девушка подняла голову, их взгляды сомкнулись, и в одно мгновение Марлин порывисто обхватила ладонями его шею.

В беспамятстве Андриан кинулся страстно ее целовать. Запустил руку в шелковые белые волосы, второй ладонью провел по груди, узкой талии и упругим бедрам. Сердце — завыло от восторга. Низ живота — от жажды.

Андриан захотел разорвать на Марлин халат, но девушка быстро развязала пояс и сбросила барьер на пол. Под халатом белья не было. Он почувствовал ее обнаженное тело, возбуждение в невесомых стонах, пока они сливались в поцелуе. Желание овладеть Марлин вспыхнуло, как полено в бушующем пламени, доводило до клокочущего безумия.

Он прервался, чтобы скинуть с себя одежду, и мельком его угораздило оглянуться. На окне за ними наблюдал Феликс.

Андриан громко выругался. Марлин удивленно захлопала ресницами.

— О, прости! Это предназначалось не тебе, — попытался реабилитироваться Андриан.

— А кому?

— Эм...

Марлин проследила за направлением его взгляда и расхохоталась.

— Серьезно?

Андриан сконфузился от ее смеха.

— Птиц стесняешься?

Девушка весело толкнула его в плечо, подошла к окну и вплотную задернула зеленые шторы. Андриан в замешательстве сел на кровать, до боли прикусив нижнюю губу. Марлин нажала на выключатель.

Комната погрузилась в темноту, которую нарушали две лампы с густым темным абажуром, распространяя слабый шелковистый свет.

— Всё же не стоит нам, Мари. Правда... — хрипло простонал Андриан, приподняв плечи, опустив голову и лихорадочно рассуждая о чём-то с самим собой.

О чем я только думал, когда оставался? Ты, идиот, действительно надеялся, что сможешь перебороть себя?!

Марлин закатила глаза, а затем села на него сверху, застав врасплох. Андриан посмотрел умоляюще.

— Если ты еще раз скажешь что-то в этом роде, то я наберу номер Стаса и сообщу, что хочу его, — с притворным равнодушием усмехнулась Марлин, схватив Андриана за клок волос.

В следующую секунду на лице девушки проявился испуг. Андриан осознал, что в его глазах взорвалась термоядерная бомба, а рот исказило от злости. Конечно, он понимал, что это сказано несерьезно, скорее, от обиды на его поведение, но порыв ревности не стал от этого менее разрушительным.

— По-твоему, это смешно, Марлин? — прорычал Андриан. Она потупила глаза от его гневного взгляда и, слегка съежившись, покаянно опустила подбородок. Андриан вздохнул. Виноватые серебристые глаза заставляли сердце плавиться. Он уткнулся в ее шею, обхватил руками талию, крепко сжимая нежную кожу. — Ты моя... только моя…

— Тогда заткнись и возьми меня, — со своеобразной нежностью для таких грубых слов прошептала она в ухо и провела теплым, влажным языком дорожку по его шее.

Глаза девушки потемнели сильнее, а зеленые радужки Андриана, по-видимому, полностью окрасились в черный цвет.

Он впился в губы Марлин, рьяно раздвигая их языком. Затем припал с затяжными поцелуями к шее. Спустился ниже, заласкал грудь. Каждое движение — нарочито медленное. Ему вдруг стало интересно, насколько ее можно раздразнить. Поэтому он не торопился. Нежно пробежал пальцами по пояснице. Кончиком языка — по ямке у горла и соскам. Почувствовал, как напряглись ноги девушки, мышцы, как охотно на него отзывается ее стройное тело.