Душа без признаков жизни

— Нет. Она приставала к Стасу, он поддался, но опомнился, и до остального у них дело не дошло. С его слов.

— И ты ему поверил? — засмеялся Феликс.

Андриан не поднял голову в его сторону, и Феликс притих, заметив патину сомнений в зеленых глазах.

— Мне жаль, — сказала Марлин, погладив темно-русую щетину.

— Глупости. Лучше расскажи о Феликсе.

Марлин поджала ноги и тихо забормотала:

— Он не раз мне изменял. Я старалась не задумываться об этом, но… Мы были женаты три года, и как-то после работы я заговорила с Фелом о том, что хочу ребенка. Знаешь, какую тираду выслушала в ответ? Что еще рано, что с меня сейчас не получится хорошей матери, что я безответственна, и что мы еще недостаточно насладились обществом друг друга, а я уже хочу переключиться на кого-нибудь кроме него.

Брови Андриана взметнулись ко лбу, а взгляд устремился в сторону Феликса, но девушка не заметила, ибо уткнулась в колени. Феликс сам удивился, пытаясь припомнить тот день. Его задача была — отговорить ее. В суть оправданий он не сильно вдумывался.

Стало стыдно.

— Я разозлилась и втайне взяла его телефон. Хотя раньше никогда так не делала. И зря решила начать, потому что сразу наткнулась на переписку, где Феликс назначал какой-то брюнетке место встречи в субботу. В отеле, — прошипела Марлин и стала похожа на взъерошенную кошку, у которой злые руки отбирают новорожденного котенка.

— Ты не сказала ему?

— Я ушла. Просто вышла из дома, села в машину и уехала.

«Три дня, — вспомнил Феликс, — я искал ее три дня».

Он не знал, что Марлин читала сообщения, и думал, будто жена обиделась на отказ заводить детей.

Какой же я… идиот.

Злость, охватившая в тот день, затмила рассудок и до того, как Марлин продолжила, Феликс вспомнил.

— Я вернулась через несколько дней. Собрать вещи и на время уехать. Но Феликс был дома, — проговорила она. — Он вцепился в меня. Я… я думала, что он извинится. Но просить прощения — не в духе Феликса. Он вылил на меня тонны грязи, доходчиво объясняя, какая я неблагодарная дрянь, и сколько он делает для меня. Как я совершенно не ценю его. — Марлин поджала губы, а у Феликса забарабанило под горлом. — Когда Фел хотел что-то внушить тебе, то делал это безукоризненно. Жестко. И я… я не могла возразить, не могла упрекнуть в изменах, потому что чувствовала себя той, кем он меня обвиняет. Он кричал и кричал… Я не выдержала. Схватила стеклянную шкатулку и разбила об него! Феликс вспылил. Ударил меня… Да с такой силой, что я упала на пол, губа лопнула, а с носа кровь потекла.

Андриан бросил полыхающий взгляд в его сторону, прожигающий, будто раскаленное железо. В эту секунду, когда волосы его встрепенулись, как в порыве ветра, ноздри раздулись, а зрачки вспыхнули в налитых кровью белках, — парень и впрямь стал похож на маньяка.

— Ты только не думай, что он меня избивал постоянно. Нет. Феликс хороший человек. Я сама виновата, правда, — глубокомысленно добавила Марлин, и Феликс заимел мучительное желание упасть перед ней на колени и прижать к себе, моля о прощении.

Даже сейчас она пыталась его оправдать. А он и мгновением не заслужил!

— И ты осталась? — ошеломленно произнес Андриан, обхватив голову Марлин ладонями.

— Фел бурно и долго извинялся, не выпуская меня из рук. Я просто ни могла не простить. Я всегда его прощала. Я любила этого человека, понимаешь? Очень сильно! Думала, что без него жить не смогу, что мир рухнет в бездну, если его потеряю.

Андриан тяжело вздохнул и поцеловал Марлин в лоб. Феликс хотел что-то сказать, но челюсти не разжимались, зубы в судорогах склеились, как под стальным прессом.

Слова Марлин пронеслись эхом. И в следующую секунду — его сердце разбилось. Собственное самоуважение рассыпалось на миллион осколков.

— Прости, я лучше побуду одна, — сказала Марлин таким голосом, точно в ушах раздался треск фарфора, и закрыла глаза.

— Нет.

— Что?

— Ты не будешь одна, — заявил Андриан в неукоснительном тоне. Прижал ее к груди и нырнул носом в белокурые волосы. — Ты будешь со мной. Как можно ближе. Всегда.

Последнее слово Феликс услышал так четко, что оно срикошетило в голове, и он вылетел в коридор, не желая ничего слышать. Нырнул сквозь кирпичи и оказался на террасе. Скатился спиной по стене, закрывая лицо ладонью.

Долгое время лишь неподвижно сидел и от пронзившей безысходности не смог удержать слез. Феликс чувствовал, что душа обессилела, словно Андриан высосал из него саму жизнь, превратив в серую, безликую мглу.

Вся гордость, непоколебимость — испарились, как последние капли дождя в знойной жаре. Казалось, всё внутри разорвется. И в собственных глазах он выглядел жалко, сидя и содрогаясь грудью в рыданиях.

Феликс напрягся, услышав рядом свое имя в да боли мерзком исполнении — голосом Андриана. Поднял голову. Парень смотрел задумчиво и сумрачно, затем вздохнул и тоже скатился рядом по холодной стене, кинув взгляд на сады.

— Прости, — вдруг выпалил он. — Я мерзко с тобой сегодня обходился, но ты не оставил мне выбора. Я не уйду. Ты должен понять, Феликс. Отпусти ее. И эту жизнь. Найди способ вернуться в Обитель и не своди себя с ума.