Душа Бога. Том 2

Время, казалось, замерло — солнце словно бы и не двигалось по истерзанному пламенными росчерками небосводу.

— Не удивлюсь, — проворчал Горджелин, — что Драконы играют с потоками и тут. Уже давно бы вечеру пора настать, ан нет!

— Все должны успеть к Хедебю. — Лидаэль была бледна, но голос оставался твёрд. — Каждый сыграет свою роль.

— Откуда ты знаешь? — подивился Аратарн, выдёргивая очередной росток, ухитрившийся пустить корни прямо у него на воротнике.

— Не знаю. Чувствую.

— Машина Орла и Дракона работает, — тихо подала голос по большей части молчавшая Вейде. — Я тоже чувствую. Растёт, ширится… и я не знаю, что будет лучше для Упорядоченного: чтобы верх взяли Дальние или этот конструкт.

— Конструкт Третьей Силы — как ни крути, но жизнь. Зелёный кристалл Дальних — это смерть, — пожал плечами Император. — Всё просто. Но отчего у тебя такие сомнения, светлая королева?

Уголки губ эльфийки чуть дрогнули.

— Спасибо за «светлую королеву», император людей. А сомнения… мы, Перворождённые, порой очень остро ощущаем смерть. Не свою собственную, а смерть обычая, уклада, обряда. Смерть привычного. И вот я сейчас как раз это и ощутила. Что машинерия Орлангура с Демогоргоном не просто «сохранит наш мир», но сохранит, необратимо изменив. А вот как именно изменив — не знаю, не спрашивайте.

— Не будем, — проворчал Горджелин. — Нам и без того хватает забот.

Забот и впрямь хватало. Силы Губителя и Возрождающей продолжали безумную пляску, и Аратарн видел, как огненные бичи хлещут по бревенчатому храму и погосту возле его стен, обращая в чёрный пепел и церковь, и мертвяков, поднимающихся из раскрытых могил, как горит сама земля, рассыпаясь пустой золой; а следом уже спешили воины Инаири, зелёные ростки впивались в спёкшуюся от жара почву, иссыхали, погибали, но их гибель не оставалась напрасной — в смерти своей они становились пищей для тех, что наступали следом.

По местам, где высились храмы Спасителя, по кладбищам подле них Губитель бил с особенной яростью.

И с равным её напором там воздвигались защитные бастионы Возрождающей.

Отвлекаться на это отряд не стал. Эльстан с Инаири выполняли свой долг, как могли, хаос растекался во все концы Торговой Республики, и даже самые сильные маги не устроили бы всё так, чтобы никто не претерпел бы никакого ущерба.

Они шли, стараясь не задерживаться, но задерживались всё равно — натыкаясь на кучки пахарей, пытавшихся, как могли, спастись от этой небывалой напасти.

И так до тех пор, пока впереди не засияло зелёное вперемешку с золотым.

…И они видели, как сошлись в бою крылатые создания Спасителя с невиданной армией: Древние Боги, странные конструкты, просто воины — хотя какие же «просто», если каждый из них был хоть в малой степени, а магом; и во главе — трое, да таких, что даже Горджелин прикрыл глаза ладонью, словно от яркого солнца.

— Боги… Новые Боги… И… третья… не пойму…

— Так ли это важно? — Аратарн вскинул заждавшуюся боя секиру, поправил на поясе отцовский меч.

— Нет. — Горджелин не открыл глаз. — Ты прав. Теперь уже ничего не важно.

И они, все шестеро, зашагали к кипевшей битве, торопясь, как будто на смертном поле могут кого-то обделить!..

Глава 11. Клара Хюммель, Сфайрат, Гелерра, Ирма и Матфей Исидорти; Соллей

Клара видела, как изменилось выражение глаз Скьёльда — исчез холодный мертвенный блеск Драгнира, взгляд сделался (во всяком случае, частично) почти прежним. И голос тоже сделался почти прежним — но именно что почти.

Говорил Скьёльд с заметным усилием, словно и впрямь боясь случайно «ляпнуть лишнее».

— Девочку мы вытащим. Ничего страшного, внутренние травмы, переломы, но госпожа Гелерра вовремя оказала первую помощь, скрепила разрывы, срастила артерии. Да, на скорую руку, но жизнь раненой это спасло. Её волка, думаю, починит сама госпожа Клара… когда мы сумеем явить ей действенное лечение.

— А ты сумеешь? — прорычал Сфайрат. Дракон вернулся в человеческий облик: чёрная броня, меч на боку — он был готов к бою.

Скьёльд пожал плечами.

— Признаюсь, не ожидал подобного… искусства от вампира. Никогда не встречался. Он упрятал свой яд очень, очень глубоко, снабдил какими-то самоусиливающимися чарами, они черпали мощь в атакующих заклинаниях… не станет преувеличением сказать, что Царица Ночи сама спровоцировала ответ подобного размаха…

— Довольно слов, — у дракона клокотало в горле, как всегда в минуты бешенства. — Ты сможешь помочь, чародей? Или… Алмазный Меч?

— Чародей, чародей, — поморщился Скьёльд. — Драгнир — орудие ненависти, средство уничтожения, а не излечения. Но потом, всё это потом. Пока что — девочка.

«Да, он великий целитель», — по-прежнему холодно, бесчувственно подумала Клара, глядя на отточенно-скупые движения мага, говорившие об огромном опыте.

Скьёльд нажимал, вдавливал, стремительно и коротко чертил что-то пальцами на плечах и руках Ирмы; ладони его скользили ей по груди, животу, ногам, почти касаясь, но — не касаясь.