Душа Бога. Том 2

Сейчас к ним двигалось относительно небольшое, но широко развернувшееся полукольцом воинство. В одном строю стояли люди и светлые эльфы, гномы и половинчики, темные эльфы и гарпии. Были и кентавры, и даже сколько-то песьеглавцев. Были и Тёмные Легионы, очень убавившиеся в числе и сами вроде б сродни мертвякам в Хедебю, но последние чуяли – этот враг будет исполнять приказы Владыки Тьмы, но не того, кто заточён под зелёным монолитом.

Мёртвые ждали. Ждали с бесконечным терпением, не заботясь об исходе сражения и желая лишь одного – чтобы живые перестали жить.

Армия Хедина приближалась. Мёртвые не владеют магией (даже бывшие при жизни чародеями), кидаться огнещарами не умеют. Разве что пустят стрелы?..

Несколько белокрылых гарпий взмыли в воздух, пронеслись над стёртыми в пыль городскими кварталами. Вместе с ними отправилась и Умис – и она же, опустившись, доложила Хедину:

– Владыка, в Бирке никого живого. Я уверена. Я бы почувствовала.

– Благодарю тебя. – Хедин подумал о Гелерре. Умис, Древняя Богиня, была на неё очень похожа.

– Я служу жизни, – улыбнулась та. – Можно ударять смело, владыка.

Сигрлинн, похоже, думала точно так же.

– Вот именно. Ударять смело. И зачем вообще терять время на этих мертвяков? Зачем с ними вообще биться? Две огненных стены, от стен до самого купола. И всё. Здесь ведь всё равно нет…

– Боюсь, сестра, что это не сработает. – Ракот тёмным облаком плыл над истерзанной землёй. – Не забывай, здесь Спаситель.

– И что? – Сигрлинн недовольно дёрнула плечом. – Ну-ка, ну-ка, братцы…

Короткий упругий толчок силы, гудящее пламя взметнулось над руинами городских ворот. Заревело, завыло, свиваясь в тугие струи, покатилось прочь – прямо к зелёному мерцанию купола.

Мёртвые проворно раздались в стороны – очень быстро, ловко, без суеты, словно хорошо вышколенное войско. Огонь покатился вглубь Хедебю, жадно пожирая всё, не успевшее сгореть.

– Ну и… – начала было Сигрлинн, но Ракот вдруг вскинул руку.

– Смотри!

Огненные колёса, сперва размером с настоящую гору, стремительно уменьшались и таяли, окутываясь клубами пара, словно на них изливался самый настоящий ливень. Магия как будто расточалась, уходя в землю, в камень, в воздух; пламя быстро угасало, не в силах сопротивляться.

И очень скоро угасло совсем.

– Видела? – мрачно осведомился Ракот. – Прости, вопрос, на который можно не отвечать.

– Что это? – Сигрлинн проигнорировала Владыку Мрака. – Что это, Хедин?

– Кто такой Спаситель? – пожал тот плечами. – Вампир из вампиров, упырь из упырей. Тварь, укравшая благородное имя. Что он может? Собирать души, высасывать силу. Зачем? Чтобы существовать. Больше ни для чего. Быть может, в замысле Творца ему и было отведено некое место, но, право же, моего разумения не хватает, чтобы это осмыслить. Он пьёт магию, Си.

– А когда его загнали под эту штуку, он тоже так делал? Выступал, как абсолютный негатор?

– Не мы были здесь, – напомнил Хедин. – Лекарь Фиделис, половинчики Фредегар и Робин[15]. К особой магии они не прибегали, по их рассказам. Правда, был ещё Древний Бог Óдин и его дочь, валькирия Рандгрид…

Ракот замер. Сотканные из клубящегося мрака кулаки сжались.

– Рандгрид… нам довелось с ней постранствовать…

Сигрлинн вгляделась в него – и вдруг понимающе кивнула.

– Мы их найдём. Мы найдём всех, брат. Но сначала…

Восставший встряхнулся, резко кивнул.

– Верно. Короче, ты видела, сестра, что Он творит тут с чистой магией?

– Поглощает, – сквозь зубы процедила Сигрлинн. – А как насчёт… не совсем чистой?

Она, как всегда, глядела в корень.

– Вот она-то в ход и пойдёт, – согласился Хедин. – Но сперва придётся покончить с мертвяками. Дедовскими методами. Ты как, готов, брат?

Ракот только усмехнулся.

– Всегда готов.

Чёрный клинок описал широкую дугу.

– Тогда пошли. И – как можно меньше чистой силы.

Мёртвые с прежним равнодушием наблюдали за приближающимся строем. Время пришло – они смогут утолить голод. Раз и навсегда.

До разрушенных стен Хедебю оставалось примерно два полёта стрелы, когда воинство Хедина замерло. Подмастерья без спешки, но и без промедления изготовились: гномы поднимали огнебросы, эльфы натягивали луки. Сила пришла в движение, по рядам полетел приказ Аэтероса: избегать простых чар, враг просто поглотит их.

Бронзовые стволы бомбард нацелились в ясное небо. Растянутые тетивы коснулись щёк.

А потом от того места, где застыли Аэтерос с владыкой Ракотом и владычицей Сигрлинн, к развалинам покатилось нечто неразличимое, серое, крутящееся: вихрь – не вихрь, смерч – не смерч, что-то неимоверно сложное, запутанное, щетинящееся (для тех, кто умел видеть) странными, причудливыми чарами, перекручивающее и преобразующее силу так, что наружу почти ничего и не вырывалось.

– Да, брат, – покачал дымной головой Ракот, – это тебе не огненные стены ставить.

Сигрлинн сердито фыркнула.

– Последнего, братец, ты мог бы и не добавлять.

И нарочито форсисто проделала тонкими руками целую пантомиму.

Жест, инкантация, начертание, мыслеформа.