Душа Бога. Том 2

– Позволь мне, великий Хедин.

Спокойный негромкий голос.

Лекарь Фиделис. Как-то незаметно подобрался, возник, словно из ниоткуда – и Айвли! Всемогущие небеса, что она-то здесь делает?!

Альвийка метнула горящий взгляд на Сигрлинн:

– Если ей дозволено быть рядом с тобой в последние мгновения, то и мне тоже!

«Нашла же время…» – мелькнуло у Хедина безнадёжное. Тем более, что и сама Сигрлинн ответила новоприбывшей не менее огненным взором.

– Позволь мне, – чуть настойчивее повторил лекарь.

Он был странен, очень странен. В нём не ощущалось сейчас никакой особенной силы, он не творил чар и явно не собирался. Но…

Хедин молча и быстро кивнул. Для его основного замысла это не имело значения. Оставалось продержаться совсем немного – хотя Спаситель сейчас и не пытался атаковать их с Ракотом и Сигрлинн, словно дразня: мол, что вы Мне сделаете?

Фиделис невозмутимо шагнул к Спасителю.

Белая пляска чар Сигрлинн улеглась – такое волшебство невозможно держать долго.

Спаситель с Фиделисом были похожи, очень. Одного роста и сложения. Лица – если не как у близнецов, то как у родных братьев. Откуда он взялся тут, этот лекарь?

И, похоже, тяга Спасителя на него совершенно не действовала. Даже Хедин ощущал это давление, словно пытался выстоять против сильного течения, а Фиделис – явно нет.

Лекарь простёр руку – и незримый напор вдруг стих. Сразу три ангела ринулись на него сверху, мечи нацелены, клинки сверкают; Хедин заметил, как изменилось выражение глаз Спасителя, в них мелькнуло что-то… живое, пусть даже этим живым было непонимание. Ложь, вечно заполнявшая их, не исчезла полностью, но словно бы потеснилась, уступая истинному чувству – всё-таки Он был на них способен.

Фиделис едва заметно сдвинулся, раз, и другой, и третий, на какой-то волос, и мечи всех трёх ангелов глубоко вонзились в землю, крылья лихорадочно хлопали, словно у попавших в силок неведомых птиц, но почему-то ангелы не могли ни выпустить пленённые мечи, ни вырвать их обратно. Фиделис осторожно и словно бы не торопясь коснулся каждого – и все они обратились облачками сверкающей, искрящейся пыли.

– Останавливаю тебя, – вдруг негромко сказал лекарь Спасителю, но так, что Хедину почудилось – его слышит сейчас весь Хьёрвард.

Спаситель не ответил, во всяком случае, не словами; наверное, десяток ангелов разом рухнул сверху на Фиделиса, и вновь безо всякой пользы, лишь медленно рассеивающиеся мазки невесомых, по воздуху плывущих красок – вот и всё, что от них осталось.

Взор Спасителя теперь горел, пламя словно рвалось на волю, однако Он по-прежнему не трогался с места; но руки его, широко разведённые в стороны, подрагивали всё заметнее.

Ангелы словно забыли обо всех остальных врагах, целые сонмы их роем налетели на лекаря. Хедин, Сигрлинн и Ракот встретили их боевыми заклятиями, Айвли тоже рубила подвернувшихся под её меч; позади подмастерья, маги, Тёмные Легионы перевели дух, разворачиваясь навстречу мёртвой рати.

– Останавливаю, – повторил Фиделис. И протянул руку, намереваясь положить ладонь на лоб Спасителю, словно отец – заболевшему ребенку.

Спаситель дёрнулся, как ужаленный. Во взоре его злоба сменилась вдруг растерянностью и чуть ли не испугом – но лишь на краткий миг. Вернулись спокойствие, лёгкая печаль с сочувствием, губы растянулись в слабой улыбке – та самая маска, которую Хедин успел возненавидеть.

– Зря, – мягко сказал Фиделис. – Тебе лучше уступить.

Спасителя, кажется, это даже забавляло. Миг растерянности прошёл, канул бесследно. Спаситель улыбался, глядя прямо в лицо лекарю, и руки его больше не дрожали.

Ангелы уже не пытались бросаться на Фиделиса. Развернулись, взлетели туда, где их ждали Отта Локка и Умис, где растянулся строй подмастерьев и магов, готовых встретить удар мертвяков; на миг всё замерло, даже тяга в открытую Спасителем бездну.

А потом Он вдруг шагнул к врачевателю, широко раскрывая ему объятия.

Фиделис тяжело вздохнул. Голова его вдруг склонилась на грудь, стиснутые кулаки разжались. И… что-то изменилось в нём, словно выкованный из стали воин исчез, растворился, оставив одно безвольное тело.

Спаситель сомкнул объятия, и земля под ногами Хедина заходила ходуном. Дрожали сами корни мира, волны поднимались к поверхности, волны, от которых горы начнут растекаться ровным слоем мелкого песка.

Фиделис на миг застыл, а потом – потом стал вдруг таять, словно сливаясь со Спасителем, проваливаясь в ту самую бездну, из которой, как отлично знал Хедин, не было возврата.

Что он делает, зачем?! Что всё это значит?!

Лекарь вдруг оглянулся.

Взгляд его полнили настоящая скорбь и настоящая боль. Он уходил, и знал, что вернуться не суждено. Но так было нужно, и Фиделис не колебался.

Он становился словно призрак, прозрачный, невесомый, сливаясь со Спасителем; во внезапно накатившей, словно лавина, тишине Хедин услыхал, как с шипением втянула воздух сквозь стиснутые зубы Айвли.

Ещё миг, и лекарь Фиделис исчез.

Спаситель уронил руки, взглянул на Познавшего Тьму. Он по-прежнему улыбался: мол, чего медлишь, конец один, ступай сюда, пропасть уже заждалась.