Душа человека. Смысл жизни

Появившись, существо почти сразу начинает общаться с умирающим… Сообщается о прямой, без помех передаче мыслей, и в такой ясной форме, что не может быть и речи о какой-то возможности неправильно понять существо или солгать ему. Далее, это общение происходит даже не на родном языке личности. И, тем не менее, всё прекрасно понимается и осмысливается… Вот некоторые переводы этой мысли: «Подготовлен ли ты к смерти?», «Готов ли умереть?», «Что сделал в своей жизни, чтобы показать мне?»

Например, один мужчина рассказывал мне: – Голос задал мне вопрос: «Достойна ли она этого?» И это означало, достойна ли жизнь, которую я прожил, всего того, что мне открылось. Между прочим, все настаивают, что этот вопрос, как бы ни был он глубок и сокровенен по своему эмоциональному заряду, задается совсем не с осуждением. Существо, как все соглашаются, направляет свой вопрос не для того, чтобы обвинять или угрожать. Люди, независимо от ответа, по-прежнему чувствуют всеобъемлющую любовь и благосклонность, исходящие от света.

В другой своей книге «Дальнейшие размышления о жизни после жизни» Моуди пишет: «Среди опрошенных был один сорокалетний мужчина, которому довелось пережить тяжелую автокатастрофу. Он был доставлен в больницу, где его состояние было объявлено безнадежным, но он все-таки вернулся из клинической смерти. Во время нашей беседы, которая состоялась примерно месяц спустя, он рассказал:

(«О любви»)… Потом Он спросил меня о любви. В тот миг то, о чем Он спрашивал, было для меня совершенно очевидным, но сейчас мне очень трудно это описать. Он хотел, чтобы я понял, что эта форма любви совершенно противоположна унижению других людей. Любил ли я окружающих, тех, кого я совсем не знал, и тех, чьи недостатки мне были слишком хорошо известны? Вот о чем Он меня спрашивал.

(«О знаниях»)… Да, Он упоминал и о том, какие знания я приобрел за свою жизнь… Форма знаний? Ну, понимаете, мне очень сложно это выразить. Это было понимание основных понятий, причин всего, базовых, универсальных принципов… того, на чем основана вся Вселенная… Он сказал мне, что «там» это тоже очень важно…

Ниже я привожу еще один фрагмент рассказа тридцатилетней домохозяйки, у которой в результате послеоперационных осложнений остановилось сердце.

(«О любви») … Он показал мне всё, что я сделала, а потом спросил, довольна ли я своей жизнью… Особенно его интересовала любовь. Какая? Он имел в виду ту любовь, которая заставляет нас беспокоиться о ближнем – сыт ли он, одет ли, и чем ему можно помочь.

(«О знаниях»)… Имелись в виду те знания, которые глубже обычных познаний… которые относятся, скорее, к душе… я бы сказала – мудрость…

В статье Берлина Клинкенборга «На краю вечности» (Журнал «Лайф», 1992) описывается, как женщина Кларк Шарп в клинической смерти также испытала присутствие Света: «Он был абсолютно живым, живым в более глубоком смысле, чем мы воспринимаем живое. Он был таким ярким, каким не бывает Солнце, однако он не слепил мне глаза. Он заполонил собой всё, и я была в центре этого. Этот свет весь был любовью, там не было ничего, кроме любви величайшей силы. И я общалась с этим светом, я понимала всё, что мне говорили. Я узнала, что есть жизнь, и почему мы рождены, и универсальные виды знания. Глубина, но в ней была простота. Словно я это знала, но позабыла. Это были небеса и больше, чем экстаз. Это было воссоединение высшего порядка».

Там же, случай женщины, которая рожала: «Затем, в какой-то миг, я очутилась вне своего тела и за пределами боли. Из угла комнаты, под самым потолком, я наблюдала, как отчаянно суетятся врачи и сестры, стараясь спасти мою жизнь… Я очутилась в некоем туннеле, меня окутывало что-то похожее на облако, и я почти ничего не различала в этой сероватой, переливающейся дымке… Уши ощущали дуновение ветерка, но при этом у меня не было ушей. Я была там, но тела моего там не было.

Чувство, которое начало наполнять меня, было просто фантастическим, это было по силе и красоте чувство любви, и оно же было прекрасным теплым золотым светом. Я была внутри этого света, частью его. В свете было присутствие чего-то, мудрости, и эта мудрость была последним словом. Эта мудрость любила меня, и в то же время она знала обо мне всё. Передо мной было всё, что я когда-либо совершала и чувствовала. Я хотела войти в этот свет и остаться там навсегда, но мне было дано понять, что я должна вернуться и позаботится о двух своих детях».

Любовь и познание – вот, что главное в жизни на Земле! Как говорил святой Августин: «Люби, и делай, что хочешь». Индуистский святой Рамакришна учил: «Люби, остальное приложится». Или, как говорил средневековый мистик Мейстер Экхарт в своих проповедях: «Смерть, которой умирают в любви и в познании, благороднее и ценнее всех дел».

Лао-цзы (VI–V век до н. э.) древнекитайский философ, автор даосского философского трактата «Дао Дэ Цзин» так выразил бытие без любви: