Душа Петербурга

Перед нами «Новая земля», как бы уготовленная самой природой, чтобы послужить базой для великого города. Борьба за обладание ею ведется между двумя историческими народами: шведами и русскими. На востоке, за излучиной Невы, за красивым силуэтом Смольного собора, впадает в Неву небольшая речка Охта. На небольшой возвышенности у самого слияния шведы создали город Ландскрона. Венец земли – предел ее. Напротив него на этом берегу Невы помещался русский поселок. Сюда докатилась колонизационно-завоевательная волна двух народов. С обоих берегов великой реки враждебно взирали друг на друга их поселения. Устье Невы, как опорный пункт для торговли с Западом, было несравненно нужнее русским. Экономическое значение этого места, лежавшего на великом водном пути, понимал еще Нестор. Шведы же обладали другими многочисленными опорными пунктами на Варяжском море. Кроме того, устье Невы в руках русских обладало бы крупным Hinterland’oм[224], экономически с ним связанным. Таким образом, шведам надо было захватить устье, чтобы не дать чрезвычайно усилиться русским. Они преследовали скорее отрицательную цель, борясь за тот край, который для них был концом, пределом (Ландскрона). Русские на берегах Невы – великая угроза шведскому империализму.

Напротив него [г. Ладскроны]на этом берегу Невы помещался русский поселок.

Рассмотрение карты торговых путей (Новгорода и Москвы) расширит перспективы видимой дельты и поможет уяснить ее значение. Устье Невы: 1) завершение водных путей Руси, 2) ближайший пункт от Москвы на море, который легче всего связать с центром.

Созерцая расположенный перед нами край, мы поймем, как он был нужен для разрешения задач, поставленных русскому народу историей. Здесь действительно окно в Европу. Еще Нестор указывал, что через Нево путь в Рим. Весь ландшафт говорит о том, что здесь, в связи с общей географической ситуацией России, должен быть заложен город, который сыграет крупнейшую роль в судьбах русского народа.

Историк Петербурга Немиров[225], учитывая важность дельты Невы с точки зрения основания торгового порта, говорит: «Идея этого города родилась задолго до Петра и не принадлежит вообще никакой отдельной личности. Это – идея, выработавшаяся исторически, в силу необходимых исторических условий, притом в силу общих удобств для такого создания именно в той местности, частные неудобства которой поэты и риторы так преувеличивают. Немиров усматривает в Петербурге преемника Новгорода, а не Москвы[226]. Вот главные вехи на пути из Руси во фряжские земли: Новгород – старая Ладога (при впадении Волхова в Ладожское озеро); Орешек на островке при истоке Невы из того же озера, заложен в 1323 году; Торговый рядок у Клетей (при впадении Ижоры в Неву); далее значительных пунков не было[227]

: в дельте находился ряд маленьких поселков и, вероятно, сторожевых постов. (В сказании о битве Александра Невского со шведаии упоминается старейшина в земле Ижорской Пелгуй, который держал «стражу морскую».)

Для борьбы с новгородцами шведы воздвигнули при слиянии Охты с Невой крепость Ландскрону.

«В лето 6808 (1300 г.) приидоша из замория Свеи в силе велице в Неву, приведоша из своей земли мастеры, из великого Рима от папы мастер приведоша нарочит, поставиша город над Невой, на усть Охты реки, и утвердиша твердостию несказанною, и поставите в нем пороки, похвалившеся оканьнии, нарекоша его: Венец земли[228] бе бо с ними наместник королев Маскалка (Mariscalcus)». Крепость просуществовала недолго.

«В лето 6809. Приде князь великый Андреи, с полны Низовьскыми, и иде с Новгородци к городу тому, и приступите к городу, месяца мая 18, на память святого Патрикия, в пяток пред сошествием святого духа, и потягнуша крепко. Силою святыя Софьи и помощью святого Бориса и Глеба твердость та ни во что же бысть. за высокоумие их: зане всуе труд их без божия повеления; град взят бысть, овых избита и исекоша, а иных извязавше поведоша с города, а град запалиша и разгребоша. А покои господи, в царствии своемь душа тех, иже у города того головы своя положите за святую Софью».