Душа "Совёнка" (СИ)

— Так и сделаю! — подмигнула Двачесска. — ...то тебе бы всё равно Одэвочка не поверила. Но раз ты так хочешь, чтобы мы хоть каким способом обменялись трусами… Значит ли это, что ты меня… того… хочешь… — Иди ты! — она разозлилась и приготовилась уйти. — Я имел в виду — хочешь сделать мишенью для насмешек. Но ты знаешь… Мне нравится ход твоих мыслей!

Я, по понятным причинам, дал дёру. День определённо начался хорошо.

У Одэвочки внезапно оказались запасные мужские плавки, которыми я тут же и воспользовался. Только я переоделся за домиком — как послышался знакомый голос:

— Что, ещё не нашёл Шурика? — Ты назвал его настоящее имя. — А? — А? — Ты имеешь в виду, что его стали называть как-то по-другому? Неужели Укуришем?

Он явно надо мной насмехается, но не хочет — или не может — мне нагадить. По его реакции можно судить о том, насколько окружающие события выпадают из графика. А значит, с ним стоит поделиться информацией.

— Так и есть. Плюс тут основали кружок по противодействию тлетворному влиянию Семёна.

Стэнд расхохотался.

— Знаю. Это было забавно.

А он осторожен.

— Есть ли что-то, что мне нужно знать? — Да нет. Но я бы советовал тебе почаще оглядываться. Никогда не знаешь, что притаилось за спиной, — сказал он, исчезая.

Ну и как с ним работать? Вот и думай, насколько изменение именования отличается от нормы. Зато я могу точно сказать: кружок тем или иным образом выбивается из привычного хода вещей, иначе бы Стэнд не рассмеялся при его упоминании. И я могу быть на верном пути, так как он нервничает — иначе трактовать его угрозы сложно.

— Ах, да, теперь лагерь не может нагонять на меня глюки во время важных выборов. Считай, два-ноль в мою пользу.

Стэнд не ответил. Я направился было к пляжу, как услышал странный голос:

ВЫБИРАЙ

Пойти к вожатой и сказать “Обними меня!”

Пойти к вожатой и сказать “Делай со мной что хочешь!”

Я оказался в замешательстве и потому для начала просто зашёл в домик — но Одэвочки там не было. Видимо, это Стэнд решил надо мной таким образом приколоться. Это становится забавным.

Я весело проводил время на пляже, как меня поймала Одэвочка и отправила искать Укуриша. Отговорки и комплименты не помогли, хотя она была польщена. Я переоделся и уже собрался на прогулку, как внезапно услышал голос:

ВЫБИРАЙ

Искать в шкафу у Двачесски

Искать внутри Элеежкина

Что?!

— Стэнд, это не смешно! — сказал я. И внезапно ощутил головную боль. — Совсем не смешно!..

Боль была довольно сильной. Вместе с тем она напоминала мне накатывающиеся глюки вчерашнего дня. А значит, у меня есть только один способ проверить. “Первое”, — сказал я, и пошёл искать Двачесску. Она нашлась на площади.

— Куда путь держишь? — Тебя как раз ищу. Пошли! — Куда? — Пошлить.

Она стушевалась.

— Да ладно, ладно. К тебе в домик пошли. Улькеты там нет? — Эээ… Нет… — Как я и думал. Тогда идём.

Она продолжила тушеваться, но потом взяла себя в руки. Её хитрый и уверенный взгляд заставлял насторожиться.

Мы подошли к её домику с пиратским флагом. Что странно, он просто висел на двери, а не гордо развевался по ветру. Мы зашли. В комнате было несколько не прибрано. Я сразу полез в шкаф.

— Эй, ты чего? — она остановила меня. — Значит, он там? — Кто? — Сейчас узнаем. — Там никого нет! — Тогда чего ты так боишься? — Ну… Я… — Неужели… У тебя интрижка! — Да иди ты! — она насупилась. — Не волнуйся. Я не скажу Одэвочке, — я уже собрался уходить, как боль снова накатила. Вот блин. — Но в шкаф всё равно залезу!..

Пришлось её не слишком вежливо отпихнуть и посмотреть в шкаф. Никакого Укуриша там точно не было. Пришлось падать на колени и громко извиняться, как я это умею. Наконец, она засмеялась.

— Ладно. Но больше так не делай! — Я постараюсь. Раз уж мы вдвоём, пошли, что ли, вместе поищем? — Давай.Стой, я кое-что забыла. Подожди, я быстро!

Я остался в домике один. Судя по всему, заглядывать в шкаф больше не имело смысла. Я решил подождать Двачесску на свежем воздухе, но запертая дверь не дала мне это сделать. Месть, значит, в виде привода лишних свидетелей. Ну уж нет, дорогуша, я извинился, мне хватило. Не долго думая, я вылез через окно и спрятался, ожидая представления. Оно не заставило себя долго ждать — Двачесска привела Одэвочку и, торжествуя, открыла дверь, вошла… И вышла. Когда Одэвочка вдоволь на неё наругалась и ушла, я вылез из укрытия.

— Ты! Ты! — Я-я. Двачесска, ты же хорошая девчонка, зачем тебе строить из себя кого-то ещё? — Да...да… Да иди ты!

Она, хлопнув дверью, зашла в домик. А мне предстояло идти дальше.

Выборы-выборы, кандидаты — …кандидаты. Это же касается и альтернатив. Если вариантов меньше трёх, это, зачастую, не выбор, а шантаж.

Суть выборов со вчерашнего дня не изменилась. Состояния “сладких глюков” и “страшных глюков” так и остались, мои действия в их рамках также контролируются лагерем. Но теперь я осознаю происходящее, выбор происходит между более определёнными вариантами, а отклонение от требуемой линии поведения лагерь карает болью.