Душа Темного Властелина, или новогодний переполох в Рэйлине

У меня еще есть время, прежде чем Тьма окрепнет. Но значительно раньше этого момента я натравлю ее на Ариуса. Ослабленный бог не сможет дать отпор, а если кто-то из них и выживет, то это ненадолго.

Я потушу звезды.

Я убью Тьму и свет.

Я стану править этим миром.

И тогда никто не посмеет перечить мне. И тогда я буду сильнейшим во всех мирах.

И тогда Лютиэнь будет в безопасности рядом со мной.

Хотя, последнее можно исключить из списка. Ведь какое мне дело до безопасности одной смертной иномирянки, жаждущий остановить меня? Может она и хороша в постели, но не более, а сегодняшний мой порыв…

Что ж, пожалуй, я провел в Рэйлине слишком много времени и начал забывать самое первое правило Грани: побеждает сильнейший. А чувства к Лютиэнь, желание ее защитить — это слабость. Непозволительная вещь для Властелина Тьмы.

Лютиэнь.

Асмодей сидел, вскинув подбородок, и кажется, был готов стоять на своем до последнего.

Вот же упертый баран! Заладил одно и тоже…

Мир он покорить собрался… покоритель, блин!

Да до такого стучаться — сто лет не достучишься, не то, что за пару недель. Тут с психотерапевтом работы непочатый край, а возможно даже с психиатром…

Только вот я в подобных делах совсем не мастак. Это Кароль всегда знает, что сказать в нужный момент, а я особой эмпатией никогда не отличалась — даже вон Глашку нормально утешить не смогла, когда ее Стас бросил…

— А знаешь, что? — поднявшись, уперла руки в бока. — Я ухожу. Ты просто непрошибаемый кретин, раз не понимаешь таких очевидных вещей. И делать мне с тобой рядом больше нечего!

— Куда? — Асмодей схватил меня за руку. — Ты не уйдешь!

— Да ладно? А вот и уйду. Джон, ко мне, мой мальчик, — я попыталась вывернуться, но пластилин держал крепко.

— Думаешь я отпущу тебя? Чтобы ты кинулась к своим подругам и помешала мне потушить звезды? Ну уж нет, даже не надейся! Я не дам тебе разрушить то, к чему шел столько времени!

— Ну если дело только в этом, то убей меня, и дело с концом!

Асмодей промолчал, буравя меня пристальным взглядом. Лицо его сейчас ничего не выражало, и лишь по тому, как дергался кончик хвоста, становилось ясно — он в бешенстве.

Чем-то наша перепалка напомнила мне тот первый раз, когда властелин узнал о моем вранье. Вот только сейчас кидаться на него с поцелуями я точно не собиралась.

— Не можешь ты меня убить! — воскликнула, наконец сумев освободить руку. — Но и признать, что был неправ, тоже не можешь. Вот и оставайся один со своей жаждой власти! Понимаю, прежде у тебя не было друзей, лишь одни враги, но потом появилась я. Да, я никогда не разделяла твоих целей, но была готова понять и принять тебя! Однако своим упрямством ты все испортил! Возможно, через пару недель, получив этот мир, ты все же поймешь, чего хотел на самом деле! Но будет уже поздно!

И высказав все, я пошла прочь.

— Знаешь, ты права… — медленно протянул властелин. — Я не могу убить тебя.

Остановившись, обернулась, в надежде, что до него что-то дошло.

Но, как оказалось, до него дошло совсем не то.

— И это меня неимоверно злит, ведь я привык решать проблемы, а не тянуть их за собой, — продолжил Асмодей. — Но я могу кое-что другое. Например, отправить тебя за Грань, чтобы ты не мешала мне, а заодно и поразмыслила над своим поведением. За неделю с тобой там ничего смертельного не случится, и когда я приду, ты уже сама будешь умолять меня забрать тебя обратно.

И не дав мне ничего ответить, Асмодей выпустил в мою сторону черную пыль, ловко перехватив Джона, что хотел прыгнуть наперерез опасной магии.

Последнее, что я увидела, прежде чем душа покинула тело — это жесткая, самодовольная ухмылка Асмодея.

А затем мир вокруг потемнел, звуки стихли, и я будто потеряла сознание, оказавшись в пустоте.

Вечность я парила в кромешном мраке, не чувствуя ничего вокруг, а когда очнулась…

Пожалуй, лучше было бы оставаться в беспамятстве.

Не знаю, кто писал Гримуар, но он явно преуменьшал.

Сейчас вокруг меня расстилался мир, в котором не было света. Мрачная долина, лишенная красок, жизни и добра. Голые камни, покрытые серым пеплом, и холод, от которого бросало в жар, и всепроникающий страх.

А еще боль. Даже дышать здесь было больно — смрадная субстанция, заменявшая воздух, колола легкие сотней игл.

И тишина, такая глухая, такая безысходная, такая пустая… От нее хотелось спрятаться, зажать уши, чтобы услышать хотя бы ток собственной крови, но даже это было невозможно. Потому что кровь есть у живых, а живым здесь не место.

Этот мир был давно мертв.

Этот мир был лишен всего хорошего.

Этот мир звался Гранью.

Глава 16.

Прекрасно, просто прекрасно! Клянусь, это Асмодею с рук не сойдет!

Если таким образом он надеялся подчинить меня, то глубоко ошибался. Даже Грани меня не сломить. Ух, когда увижу этого рогатого гада снова — затыкаю ножичком! Это же надо было до такого додуматься, урод с хвостом!

Гнев захлестнул меня с головой, однако сейчас я имела полное право злиться.

Что там думала про него? Что его можно понять? Ему можно по заднице надавать, вот!