Душа в Аду

Самый нижний, седьмой подплан Астрала подразделяется на девять огромных кругов или Сфер, верхняя из которых почти совпадает с поверхностью земной коры, а нижняя уходит глубоко вниз, до наружной границы Антимира. Сюда на третий или девятый день после Смерти попадают вначале все те из умерших, чья Совесть не омрачена ни тяжкими пороками, ни преступлениями, но чье Сознание при Жизни было напрочь отделено от Воли и благотворного влияния Духа стеной материальности и непрерывными заботами об обустройстве собственного быта.

Ландшафт здесь серый и бесцветный; впечатление такое, словно находишься в огромном котловане, на склонах которого растет лишь чахлая пожелтевшая трава, стелющиеся колючие кустарники да блеклый мох. Ни одного деревца, ни одного цветка вокруг. Попав в этот предварительный накопитель, Душа видит вокруг себя множество длинных баракообразных домов, в одном из которых ей предстоит некоторое ближайшее время обитать (но о том, что это ее местообитание является временным, Душа пока еще не знает).

Войдя в один из бараков, она замечает там множество других Душ, лишь частично сохранивших подобие земного человека. Лица и черты многих умерших не очень четки, расплывчаты и размазаны, поэтому у меня, как постороннего наблюдателя, создалось впечатление абсолютной схожести всех обитателей. Вдоль груботесаных деревянных стен, почерневших и трухлявых от времени, длинными рядами стоят только двух- и трехэтажные голые нары, рассчитанные на 40-60 или даже 100 Душ.

Барак внутри перегорожен еще множеством низких, примерно по пояс, перегородок, за каждой из которых находится точно такой же отсек на 20-30 нар. Кроме нар, но не в длину барака, а в его ширину, по обе стороны вдоль каждой из перегородок, стоят длинные деревянные столы, ничем не покрытые, очень грязные, чем-то жирным замусоленные и грубообработанные. Вокруг столов – длинные деревянные лавки.

Никто из обитателей к очередной Душе вновь прибывшего умершего не проявляет ни малейшего интереса, – они постоянно откуда-то прибывают не только по одному, но даже небольшими группами. Все находятся как под влиянием наркотика: полное безразличие ко всему происходящему, апатия и депрессия. Со стороны кажется, что каждый умерший находится как бы погруженным в собственные Мысли.

«Мужская» часть барака отделена невысокой деревянной перегородкой от зоны, куда попадают Души, бывшие при последнем воплощении женщинами. Женщин значительно меньше, да и одеты они намного ярче и приличней, чем серо-черная масса мужчин. Да, еще бросается в глаза то, что практически нет никого, кто был бы одет в похоронный костюм. По-видимому это потому, что одежда в Тонком Мире создается очень просто – воображением: как каждый представляет себе свой привычный внешний вид, так он и выглядит. Кто же может представить самого себя в похоронном костюме, да еще застегивающимся сзади?

В любом из бараков нет ни шума, ни гама, ни громких разговоров, но обстановка подавленности и безысходного отчаяния характерна для обеих половин – как мужской, так и женской. Многие молятся: кто вслух, кто про себя, тихо бормоча что-то губами. Запрета на посещение других помещений нет, но ни у кого почему-то не возникает даже Мысли поинтересоваться, что же происходит за стенами. Чувство страха, безысходности и ожидания чего-то страшного довлеет над всеми.

Смен дня и ночи нет, только постоянная, туманно-серая, давящая мгла обволакивает все Пространство вокруг, да иногда липкий, почти черный и очень густой туман наползает со стороны свинцово-серого и никогда не волнующегося моря. Через определенные промежутки времени откуда-то сверху звучит громкая сирена и все обитатели бараков выходят на территорию огромной котловины, огороженной невысокими, но неприступными откосами, за которыми иногда слышатся возня и брань высокорослых представителей антиков с волчьими и собачьими мордами.

Колючей проволоки и сторожевых вышек нигде нет, да и ни к чему они – ни у кого из многих тысяч собравшихся здесь людей не возникает даже Мысли о том, чтобы попытаться сбежать. Повторяю: все находятся в каком-то сомнамбулическом состоянии полнейшей апатии и безразличия ко всему, происходящему с ними, и ко всем, находящимся вокруг. Это состояние Сознания можно сравнить со сном, когда вам что-то нехорошее сниться, но вы не можете ничего с этим поделать и только все ждете чего-то, ждете…

Еще раз подчеркиваю, что я, во-первых, пытаюсь описать одну, представленную мне, из миллионов ситуаций посмертного состояния Сознания людей, духовно и интеллектуально еще не развитых и при Жизни своей не признававших и не допускавших своего существования после Смерти. Многие из этих бедняг, как плотной пеленой или вуалью, окутаны туманом свойственных им Мыслеформ и видно, что внутренне каждый умерший находятся под очень большим психическим воздействием этих мыслей и чувств. Внешне это очень напомнило мне поведение беспокойно спящего человека, мечущегося во сне.