Душа в тротиловом эквиваленте

Чтобы прорваться во власть, человек должен продемонстрировать некоторые особые качества характера. А уж высшие посты — это область пространства, ограниченная, фигурально выражаясь, тремя кольцами минных полей и пулеметов. Кто попало, туда не прорвется. Так было, есть и будет. Во власти — не всегда самые умные, но и дураков там тоже нет. Более того, эти люди, в сравнению с теми, кто их обсуждает, значительно лучше приспособлены к жизни и чисто по-житейски мудрее. По большей части они абсолютно аморальны, но это — всего лишь профессиональная деформация. Важно отметить, что до вершин власти доходят лишь те, кто в самом начале карьеры был признан достаточно лояльным и управляемым.

Мы вынуждены сделать вывод: наивные кухонные мечтатели, удивляясь нелогичности и глупости власти, просто не имеют понятия о мотивах ее действий. Им неведома истинная картина мира. Они слепы, и таращатся в темноту.

… Здание в тихом центре в точности соответствовало скрытному характеру его хозяев. Несмотря на то, что к нему можно было проехать как минимум с четырех примыкающих улиц, ни с одной из них нельзя было видеть света из его окон. Безвестные строители идеально использовали рельеф местности.

Ни заблудившийся в месиве кривых переулков водитель, ни праздный гуляка не имели никаких шансов попасть к одному из входов этого образца архитектуры середины 19 века. Водитель, если бы он заехал не туда, просто уперся бы в закрытые ворота. Гуляка или исследователь московских улиц — в те же ворота, запертые двери или глухой забор. Большинству этого было достаточно. Тем, кто упорствовал, приходилось знакомиться с суровой охраной, что никому еще здоровья не добавляло. Участковые, коммунальные службы и прочий казенный народ обходили этот квартал стороной. Революция и война никак не отразились ни на доме, ни на благополучии его обитателей.

В одном из кабинетов шел интенсивный обмен мнениями. Как раз такой, когда приходишь со своим, а уходишь… Ну, вы знаете, как оно бывает.

— Итак, — хозяин кабинета встряхнул в воздухе тонкую папку брошюр, отпечатанных на газетной бумаге. — Что вы мне скажете по этому поводу?

— Аркадий Львович! — слегка подрагивающим голосом ответил подчиненный. — Виноваты, проморгали. А так — вполне заурядный случай. Дважды рожденный, который не стал таиться, а почему-то рывком полез искать себе беды. Уже нашел, кстати, лежит в хирургии с пулевым ранением и сотрясением мозга. Они ведь как обычно…

— И как же они обычно? — елейным тоном осведомились из-за массивного письменного стола.

Сжавшийся на краешке стула человек продолжил:

— Таятся они обычно. Потом — лотерея, на скачках играют, чужие стихи публикуют, чужие песни поют. Иногда пытаются проявить себя в науке или изобретательстве — примерно так. Коллектива вокруг них обычно не возникает, вреда особого они тоже не чинят. Заигрался — нейтрализуем по стандартной процедуре. Полезен — используем. А этот — с места в карьер! Ну, не ожидал же никто!

— Значит, говоришь, обыкновенный, как булыжник в мостовой, дважды рожденный?! — начал накаляться Аркадий Львович. — И как на грех, в аккурат в точку бифуркации?! Это, по твоему, что?

На стол с шелестящим звуком шлепнулась одна из брошюр. Вопрошаемый вздрогнул.

— Одна из версий «Риторики для Герения», адаптированная к современному восприятию, ничего нового.

— Так ты значит, уроки Гурджиева уже забыл? И читаешь по диагонали? Две минуты, и ты объясняешь, ЧТО это такое, или у нас возникает вопрос о чьей-то профпригодности!

В кабинете установилось тягостное молчание. Сжавшийся человек перелистывал страницы. Начальство было в чем-то право, но не до конца. Он умел читать. Глаза не скользили по строчкам, наоборот, взгляд застывал. Через пару секунд текст на обоих страницах усваивался, и отправлялся на анализ. Ровно через две минуты последовал вердикт:

— Это не «Риторика», это сплав считавшихся утерянными «Наставления Герению» и общеизвестного «Искусства оратора». Я не уверен, но судя по стилистике документа, обильно цитируется еще пара неизвестных мне источников. Разумеется, с поправкой на перевод и достаточно вольную интерпретацию исходных документов применительно к современной официально принятой фразеологии. Неизвестные мне источники явно старше и написаны не на латыни. Может, стоит произвести дополнительную экспертизу?

— Не стоит, считай, вывернулся. Но какая небрежность! Принять Воина за обыкновенного дважды рожденного.

— Виноват. Я искренне заблуждался. Считал, что это всего лишь теория. Ничем, кстати, до этого момента, не подтвержденная.

— Нет, уроки Гурджиева все-таки не пошли тебе на пользу. Подумай, когда и в каких случаях возможно, что реципиент не только сохраняет память прошлой жизни, но и еще способен зачерпнуть знаний из Колодца Душ?

— Однозначно, это не ритуал и не жертвоприношение. Остается только одно — хладнокровно организованная собственная гибель с полным уничтожением оболочки. Значит, были помощники.