Душегуб. История серийного убийцы Михасевича

Лапоревич попросил пропустить его в камеру предварительного заключения, где сейчас содержался подозреваемый. Глушаков узнал лейтенанта, который допрашивал его в прошлый раз, и тут же вскочил с койки и скривился от боли в ноге.

– Зачем ты подписал признание? – строго спросил Лапоревич. Глушаков в эту минуту больше напоминал перепуганного ребенка, а не взрослого мужчину.

– У него все доказательства, мои ботинки совпадают со следами на земле, сказал, что если не подпишу, будет расстрел, а так есть шанс выйти живым…

– Какой у тебя размер обуви? – поинтересовался Лапоревич.

– Сорок третий, – оторопело ответил парень. – А в чем дело?

– Ни в чем. У меня просто тоже сорок третий.

* * *

1971–1972 гг. Витебск

– Михасевич похорошел в последнее время, я бы никогда не подумала, что он такой веселый… – заявила одна из девушек, учившихся в сельскохозяйственном техникуме.

– Я всегда считала его симпатичным, – пожала плечами ее подруга.

Михасевич слышал этот разговор и усмехнулся. С того дня, когда он решил повеситься, прошло несколько летних месяцев, во время которых он работал в Дисненском совхозе. Все вокруг замечали случившиеся в нем перемены. Казалось, что он стал общительнее и веселее. Все вокруг списали эти перемены на взросление. Ему уже исполнилось двадцать пять лет, пора бы уже избавиться от детских комплексов и начать взрослую жизнь, работать в полную силу, жену найти, детей завести… Неожиданно на него стали обращать внимание девушки. Кое-кто сам подходил и приглашал его на танцы или начинал расспрашивать о жизни в техникуме. Сейчас вот однокурсницы обсуждали случившиеся с ним перемены. Все это льстило ему, но обычно ему не нравились девушки, которые проявляли к нему интерес. Ему нравились красивые женские фигуры, хотелось иногда с кем-то пойти прогуляться, но он никогда этого не делал. Его пугала перспектива полового акта, вернее, омерзительный женский смех, который он будет слышать после него. Он представлял, как придет на следующий день в техникум и будет видеть переглядывающихся и подсмеивающихся над ним девушек, которые будут обсуждать его мужские возможности. У него был средний темперамент, он не был ни лучше, ни хуже остальных, но в этом вопросе всем свойственно преувеличивать свои возможности, особенно в юности. Если сравнивать свои возможности с разговорами в курилке, то Михасевич сильно проигрывал всем остальным. Если к нему подошла девушка, то, скорее всего, она еще много к кому подходила. Потом она будет рассказывать обо всем случившемся подругам, сравнивать его с остальными. Он понимал, что это сравнение может быть не в его пользу, а еще он помнил то дикое возбуждение, которое испытал, когда сомкнул руки на шее той девушки. Всякий раз, когда какая-то девушка подходила к нему слишком близко, его начинали сводить с ума мысли о том, как бы она хрипела, если бы он сомкнул руки на ее шее. Чем больше времени проходило с того майского вечера, тем чаще у него появлялись эти мысли.

С наступлением осени эти мысли стали появляться чаще. Впереди зима, а значит, он еще несколько месяцев не сможет как-то приблизиться к женщине. Этот срок казался целой вечностью. Причем если в первый месяц Михасевич ждал, когда за ним придет милиция, то спустя время он перестал со страхом провожать каждую милицейскую машину, проезжающую мимо. Спустя почти полгода он окончательно убедился в том, что может убивать безнаказанно, так как никто не будет его искать. А даже если и будет, то как его найти? Он не был знаком с той девушкой. Единственным человеком, который связывал его с деревней Экимань, была Лена, но больше он такой ошибки не совершит. Он не должен ездить в знакомые места. Лучше всего отправиться в Витебск. Это большой город, там легко затеряться, там никто никого не запоминает в лицо.

В основе любого сексуального отклонения лежит неправильное понимание любви. Так высказался однажды знаменитый психиатр Рихард фон Крафт-Эбинг. С тех пор никто так и не смог создать более полного и подробного исследования всех видов сексуальных влечений. В определенном возрасте у человека появляется интерес к сексуальным экспериментам. Обычно они остаются в памяти в категории «вспомнить приятно, рассказать стыдно». Некоторые, впрочем, вспоминать не очень приятно. Годам к двадцати пяти – тридцати человек обычно утрачивает интерес к подобного рода экспериментам. Просыпается вновь поисковая активность только от скуки или из желания обмануть время. Если же у человека не получилось построить близкие доверительные отношения с кем-то, он начинает искать способ обмануть себя или других. В этом случае появляется страсть. Что станет предметом страсти, по большому счету не имеет значения. Одни используют в качестве анестезирующего средства наркотики или алкоголь, другие – сексуальные эксперименты, а третьи увлекаются игрой в рулетку. Все это вполне может помочь человеку отвлечься от пустоты, которая отравляет его жизнь.