Душегуб. История серийного убийцы Михасевича

«Патриоты Витебщины, вступайте в ряды борцов за новую жизнь.

Убивайте всех коммунистов и легавых прихвостней.

Приказывается всем уже вступившим в ряды «Патриотов Витебска»:

1. Открыть охоту на «легавых собак», которых только можем выбраковывать как неугодных обществу.

2. Со всеми поступающими заключайте договора. Надо под роспись и сдавайте на хранение нам как документ.

3. По первому предъявлению к владельцам транспорта – предоставлять нам транспорт безоговорочно, иначе – смерть.

Это для Вас.

За Вами установлено круглосуточное наблюдение и за Вашей семьей также.

Вы уже, наверное, слышали о проделанной нашей работе, в частности на участке дороги Витебск – Бешенковичи 30 августа прошлого года (в этот день были задушены две женщины. – Прим. ред.), да и в других местах области и города. Они гибнут потому, что не желают подписать договора и др.

Мы боремся за все передовое на земле, а то уже снова завелось много всех коммунистов и их прихвостней.

До скорой встречи.

Скоро нам нужно будет помочь шрифтом и бумагой. Можем обойтись и без Вас. Но?

“Патриоты Витебска”».

14 За измену – смерть

1973–1984 гг. Витебск

Николай Янченко отправился отбывать наказание в колонию общего режима. Ему предстояло отбыть здесь всего два с половиной года. Ничто по сравнению с тем, какие сроки получили его приятели. Он еще не предполагал, что труднее всего будет не в колонии, а уже дома.

Молодой человек с обидой и ненавистью вспоминал то, как Пашкевич сказал ему уже после вынесения приговора. В тот момент все родственники, которые сидели в зале суда, чуть ли не одновременно начали плакать и кликушествовать.

– Главное – оставаться человеком. Держись, – приятель похлопал его по плечу и дал конвою увести себя в камеру. Эта фраза звучала особенно унизительно, учитывая, что Пашкевич так и не признал своей вины, так и не согласился свидетельствовать против других. Казалось, даже срок в двенадцать лет его не испугал.

Уже в колонии Николай однажды неосторожно упомянул, что его «подельникам» дали гораздо большие сроки. Все тут же поняли, чем именно объясняется такая лояльность суда. Несколько раз Янченко избивали в туалете, но в колонии царили довольно суровые порядки, и любая дедовщина пресекалась на корню. Мать молодого человека увидела на свидании избитое лицо сына и тут же написала жалобу начальству колонии. С того дня парня больше никто не трогал.

Он освободился спустя два с половиной года. Ни о какой учебе уже не могло быть и речи. Найти работу с судимостью было почти невозможно, но самым ужасным было то, что никто из близких и родных не верил в его невиновность.

– Сам дурак, хоть бы сестру пожалел. У нее ведь теперь жизнь загублена, – говорил отец чуть ли не каждый раз, когда видел сына.

У младшей сестры Николая действительно из-за брата было множество проблем. Учителя всякий раз упоминали о том, что ее брат сидит в колонии, а она обязательно пойдет по его стопам. Любая травля всегда начинается с начальства, а в случае школы ее негласными организаторами и молчаливыми свидетелями всегда становятся учителя. Вскоре девочку начали травить из-за брата, а потом даже попытались исключить из пионеров. Это вроде бы ничего, но факт исключения из пионеров почти лишал возможности куда-то поступить учиться.

Сам Николай больше никогда уже не смел перечить родителям. Один раз он попытался бунтовать, за что и поплатился тремя годами жизни, а заодно и будущим. Теперь уже он больше никогда не говорил что-то в защиту кого-то из друзей, которые никогда не нравились его матери. Да и не было у него новых друзей, а старые считали его убийцей, насильником и предателем. Не зря ведь Ковалеву и Пашкевичу дали огромные сроки, а он отделался двумя с половиной годами.

Скрепя сердце отец все же помог сыну устроиться на работу, но каждый день не забывал напомнить ему, что он убийца и насильник, навсегда опозоривший имя семьи.