Душевный архитектор (СИ)

Кейджи повернулась, замечая наполовину утонувшее в песке здание. Джинчурики стоял рядом, хмуро оглядывая сначала землю вокруг, а после и ближайшие дома — пытался понять, куда преступники могли уйти. Они не заинтересовали его надолго, и вскоре он посмотрел на Вару.

— Ты в порядке?

Странно было слышать такой вопрос от него, но бывшая шиноби кивнула, поворачиваясь к Хироми. Женщина бездумно оглядывалась по сторонам, и глаза ее полнились горькими слезами; Кейджи не испытывала ненависти к ней, несмотря на ложь, и могла предположить, какие чувства вынудили ее выбрать этот путь. Она не знала всей истории, но уже о многом догадывалась.

— Она убила этих людей, — сказал Гаара холодно, и Вару отрицательно замотала головой.

— Нет, ее сын жив. Он… Он хочет отомстить, а она просто…

— Решила, что все должны погибнуть.

Кейджи поджала губы, понимая, к чему клонит джинчурики, но сейчас не могла подобрать слов, чтобы ему все объяснить. Ей самой надо было хорошенько обо всем подумать.

— Они все смогли сбежать?

— Нет, не все.

Вару на мгновение задумалась, пытаясь предположить, кто именно из них мог не успеть, но вспомнила, что все и так сама видела. Песок рядом с Хироми колыхнулся, и бывшая шиноби резко встала на ноги, тут же болезненно морщась.

— Не надо убивать ее, — сказала она сдавленно, силой заставляя себя выпрямиться, и добавила более уверенно: — Не делай этого опять!

Гаара смотрел на нее, как всегда, без эмоций, и Вару не знала, зол он сейчас или нет. Точно можно было сказать одно — Хироми его волновала ровно настолько, что он не заметил бы разницы, исчезни она в этот миг без причин.

— Она обрекла свою деревню на смерть.

— Вот они пусть её и судят! Это тебя не касается! — голос Кейджи задрожал, и ей понадобилось время, чтобы успокоиться. Гаара опустил руку и задумался.

— Почему для тебя так важно, чтобы никто не умер? Она ведь даже не твоя мать.

— Мою маму ты уже убил, — произнесла Вару, удивляясь, как легко прозвучали эти слова. Она давно ничего не связывала с этим образом и отвыкла от ощущения четырех букв на языке. Изменившееся лицо Гаары успокоило: бывшая шиноби горько улыбнулась, понимая, что на этот раз смогла его остановить. — Хотя бы сейчас не решай чужие судьбы так, будто имеешь на это право.

Комментарий к Глава IX - Мама

Простите, что задержала.

========== Интерлюдия I ==========

Она смеет указывать тебе?

Хироми не смотрела никому в глаза, нервно потирая запястья и вздрагивая каждый раз, когда кто-нибудь из присутствующих повышал голос. Ее облик раздражал: это испачканное в песчаной пыли платье без единой затяжки, без самой даже маленькой капли крови. Слезы уже успели высохнуть на покрасневших щеках, но их следов почему-то было достаточно для оправдания. Этими тонкими нежными пальцами нельзя удержать ни одно лезвие, нельзя сомкнуть их на чужом горле, лишь снова и снова совершать эти компульсивные движения, словно в попытке стереть до крови и без того тонкую кожу. Хироми судорожно выдыхает, когда Канкуро с грохотом приземляет ладонь на стол.

Давай сделаем все по-своему, как раньше.

Заткнись.

— Вы скрыли от нас такую важную информацию, рискуя жизнью собственной деревни! Вы вообще в курсе, что люди не скот, чтобы просто сдохнуть от неправильного корма?! — от громкого голоса брата зазвенело в ушах, и Гаара поморщился. Канкуро, как всегда, торопился с выводами, выплескивая свое негодование прежде, чем найдет аргументированную для этого причину. Арэта разрывался от желания объясниться и потребовать этих самых объяснений от внучки, так что разговор становился все более громким и бесполезным.

— Канкуро, уймись, — произнесла Темари тихо, но с нажимом, и Марионеточник вскинул руки в возмущении, следуя примеру брата и отходя к стене, чтобы наблюдать за всем со стороны. На какое-то время в кабинете воцарилось молчание: все пытались совладать со своими эмоциями прежде, чем принимать поспешные решения. Вару думала дольше, чем обычно, и Гаара предполагал, что вся эта ситуация задела ее уже за что-то давно мертвое и прогнившее. Все, в чем он имел участие, так или иначе пахло разложением; жители Суны в его личном списке покойников не секрет и ни в коем случае не открытие, но о матери Кейджи Сабаку но не знал. Он полагал, что ее позиция по отношению к нему сложилась из-за друзей, чьи родители оказались теми шиноби, которых Казекаге отправил к сыну, но все было куда безнадежней. Его собственные обещания в итоге остаются просто словами, и исполнить их невозможно; Вару чуть морщится от боли, и запах ее крови настойчиво клубится в носу, как едкий дым.

Она такая же, как и все они.

Руки Кейджи не дрожат. Гаара не замечал за ней ни одного нервного и бессмысленного движения, и его присутствие никогда не беспокоило ее так же, как и остальных. Как-то иначе, словно она боялась чего-то другого.

Ты все равно никому не нужен. И ничто этого не изменит.

— А где все это время жил Кайро? — все же задала вопрос Вару после некоторого молчания, и Арэта, до этого тоже погруженный в свои мысли, перевел на нее хмурый взгляд.

— У нас есть дом в Стране Волн. Он жил там.