Dust

Элиза перелезла через забор и снова схватила своего питомца. Щенок заскреб лапами по забору, пытаясь помочь. Его передние лапы перекинулись через ее плечо, а мокрый язык провел по уху. Элиза повернулась и увидела возвышающегося над ней мужчину с окровавленным белым куском ткани, повязанным на груди, и ее Книгой Памяти в его руках.

"Что это?" - спросил он, листая страницы. Несколько свободных листов вырвались на свободу, и он судорожно схватился за них.

"Это моя книга", - сказала Элиза. "Отдайте ее".

Мужчина посмотрел на нее сверху вниз. Щенок лизнул ее в лицо.

"Поменяю на это", - сказал он, указывая на Щенка.

"Они оба мои", - настаивала она.

"Нет, я заплатил за этого уродца. Но это подойдет". Он взвесил ее книгу в руках, затем протянул руку и вывел Элизу из будки обратно в переполненный зал.

Элиза потянулась за книгой. Ее сумка осталась позади. Щенок укусил ее за руку и едва не вырвался на свободу. Она плакала, понимая, что визжит, требуя, чтобы мужчина вернул ей ее вещи. Он показал зубы и схватил ее за волосы, теперь он был зол. "Рой! Хватай эту девчонку!" Мальчик с улицы, кричавший "собака" всем, кто проходил мимо, направился к ней. Щенок был почти свободен. Она снова теряла хватку, и мужчина собирался вырвать у нее волосы.

Потеряв Щенка, Элиза завизжала, когда мужчина поднял ее с земли. Потом была вспышка, как будто собака набросилась, но мимо пролетел коричневый комбинезон, а не коричневый мех, и крупный мужчина, хрюкнув, упал на землю. Элиза покатилась следом.

Он больше не хватался за ее волосы. Элиза увидела свою сумку. Свою книгу. Она схватила и то, и другое, сжимая в горсти свободные страницы. Шоу был там, мальчик, который кормил ее свиньей. Он подхватил Щенка и улыбнулся Элизе.

"Беги", - сказал он, сверкнув зубами.

Элиза побежала. Она мчалась от мальчика по залу, отскакивая от людей в толпе. Оглянувшись через плечо, она увидела, что Шоу бежит за ней, а Щенок прижимается к его груди, перевернувшись на спину и подняв лапы вверх. Толпа зашумела, освобождая место, когда мужчины из ларька устремились за ними.