Два Генриха

Видит бог, государь, я благодарен тебе за то, что уже тогда ты помогал мне, заодно устраняя беспорядки на границах своих владений. Спасибо и графу Фландрии: он протянул руку дружбы, когда мне было особенно тяжело.

– Все это мне более или менее известно, Вильгельм, – сказал король, – я даже могу продолжить. Когда тебе исполнилось четырнадцать лет, я посвятил тебя в рыцари. Я опоясал тебя мечом, ударил ладонью по затылку и сказал: «Будь мужественным!» Однако история твоя не известна многим в этом зале и представляет для них немалый интерес. Поэтому продолжай. Ты должен обрисовать кланы своих друзей и врагов.

– Междоусобицы продолжались, – вновь заговорил Вильгельм, – знать стремилась верховодить. Мне надлежало укреплять свою власть и границы. Какое-то время помогали преданные люди, но дальше так продолжаться не могло. У Нормандии должен быть единый властитель, довольно каждому, кто рядом, диктовать свою волю. Пора было брать власть в свои руки. Догадываешься, государь, чем это обернулось? Против меня восстала знать Нижней и Западной Нормандии – огромное войско, с которым мне никак не совладать. Я вынужден был покинуть Руан. Я бежал из Нормандии и прибыл во Францию к королю Генриху, которого прошу помочь мне военной силой. Только разбив на поле боя знать, я сумею поставить ее на колени. Не сделав этого, я лишусь трона, а ты, король, – своего преданного вассала. Ты спрашивал о друзьях? Они ждут меня у границ твоего королевства, но часть их находится здесь. Они сидят за этим столом: Хью де Монфор, Роджер де Бомон, Гильом де Варен, Вальтер Гиффорд.

Вильгельм поочередно подходил к каждому, кого называл; все они коротко кивали в ответ на устремленные на них взгляды. Эти люди имели замки и преданные им войска, которые ждали их под стенами Руана.

– Немало и врагов; они собрали целую армию, готовясь дать мне бой. Это в первую голову мои родственники. Их много – братья, дядья, кузены. Каждый стремится к трону, к наследству.

– Откуда же они все? – удивился Эд. – Ведь ты единственный сын у Роберта.

– Вожди норманнов всегда имели по нескольку жен. Мой отец и дед – не исключение из этого ряда.

– Надо думать, твои родичи – влиятельные люди?

– Среди них есть и церковники: архиепископ Можер, епископы Лизье, Байе, Авранша. Остальные – светские властители, и первый из них – Ги Бургундский, граф де Брион и де Вернон, мой кузен. Второй – Нил де Сент-Совер, виконт Котантена, что рядом с Бретанью. Затем виконт Бессина Ранульф де Брикассар, барон Гримоальд дю Плесси, барон Ральф Бессон и другие, называть которых дальше нет смысла. Таково положение дел, король. Решай. Моя жизнь и герцогство Нормандия в твоих руках. Но не медли. Как можно скорее собери совет. Время нынче дорого. Они могут захватить Руан, а за ним дворец. Мне же и моим друзьям отведи покои: видит бог, мы валимся с ног от усталости, вызванной бешеной скачкой.

Их проводили, отвели им комнаты.

– Что скажете? – обратился Генрих к присутствующим, когда гости вышли. – Говори ты, Эд. Согласен ли, что нужно помочь Вильгельму?

– Иного и не мыслю, брат! Упустит герцог власть – и Нормандия окажется в руках баронов. Сомневаюсь, что они откликнутся на призыв французского короля, коли тот станет просить их о помощи. Не говоря уже о том, что вместо союзника и верного вассала ты можешь приобрести могущественного врага. Мы просто обязаны выступить в этот поход, Генрих!

– Согласен с Эдом, – поддержал брата короля граф Луи де Клермон, – а потому, полагаю, медлить нельзя, пока мятежные бароны не стали разорять земли Нормандии, ее церкви и монастыри. Добавлю, что это поможет королю Франции упрочить свое покровительство над одним из государей.

– Что скажет духовенство? – обратился герцог к Ранульфу.

– Ты король! – ответил викарий. – Властвуй над своими помыслами и знай, кого принять, а кого прогнать. Разум – владыка страстей, как говорит Иоанн Златоуст.

– И разум подсказывает мне идти в Нормандию! На днях соберем Королевский совет. Завтра пошлю гонца в Санлис к епископу Фролану – верному моему помощнику. Потом – к вассалам.

– Коли позволишь, король, и мы пойдем с тобой, – подал голос сын графа Эда. – Долг обязывает нас обоих протянуть руку помощи нашему троюродному брату.

– Славно, Ноэль! – пожал ему руку Генрих. – Признаться, иного я и не ожидал. Но Агнес! Ты же знаешь, сколь серьезно ее ранение. Тебе придется отправиться без нее.

– Мы выезжаем не завтра. Как минимум, на сборы уйдет десять дней. Уверен, за это время Агнес встанет на ноги.

– Встанет, но отправится не на бал! – возразил Генрих. – Ей придется махать мечом. Об этом ты подумал?

– Ей уже гораздо лучше, она свободно двигает рукой. Врач сказал, через несколько дней от раны останется лишь рубец на теле да воспоминание.

– А биться она сможет, об этом он сказал? Не на прогулку едем, Ноэль, будет жаркий бой.