Два героя

Может быть, они открыли его сундуки и нашли в них самородки золота, но знали ли они, где находятся золотые руды? Ах, только один человек знал это и при виде золота тотчас догадался бы, где искать Кастанеду. Но этого человечка, который мог бы спасти его, он сам же отравил. Маркена лежит теперь, как и он, на смертном одре, если милосердный Бог не освободил его раньше от страданий. Милосердный Бог! Мысли Кастанеды приняли другое направление. Он стал вспоминать свое прошлое. Жизнь его была полна неправды и грехов,  — и им овладели угрызения совести и страх перед смертью и страшным судом. Он стал искать спасения в молитве, каялся в грехах своих, молил Пресвятую Богоматерь спасти его и давал обет оставить нечестивую жизнь, поступить в монастырь Ла-Рабида и посвятить остаток своих дней добрым делам. Он давал обет вернуться на Эспаньолу для проповеди слова Божия и обращения индейцев в христианскую веру, хотел делать добро тем, которых до сих пор преследовал, и любить врагов своих.

Но мысли его стали путаться. Солнце клонилось к западу, и палящие лучи его падали прямо на голову Кастанеды. Его томила смертельная жажда, и он выпил всю оставшуюся воду. Эти последние капли могли только на одно мгновение смягчить влияние зноя.

Кастанеда громко читал молитву. Голос его хрипел, слова замирали на губах, а глаза ничего не видели. Душа его погружалась в страшный глубокий мрак, он слышал еще над своей головой пение пересмешника, громкие сладкие звуки которого напоминали пение соловья в рощах Испании.

Затем он потерял сознание.

Месть индейцев

Тотчас по уходе Кастанеды из дверей вышел Маркена. Он был здоров и весел, потому что не коснулся отравленной постели.

— Он приходил и справлялся о твоем здоровье! — сказала Ара.

Горькая улыбка показалась на губах Маркены.

— Пойдем, Ара,  — ответил он,  — будем собираться в дорогу.

В этих приготовлениях прошел день.

На следующее утро Маркена намеревался отправиться в путь в Сан-Доминго. После полудня он принес скрытые в лесу образцы золота и мысленно простился с местами, на которые некогда возлагал столько радужных надежд. Королевская область! Какая прекрасная страна и как опозорила ее алчность испанцев!

Он решил взять с собой самых преданных слуг своих, пожелавших остаться при нем, и основать близ Сан-Доминго новую колонию под покровительством адмирала.

Последний вечер в Лигурии прошел тихо, и еще до рассвета Маркена был уже на ногах.

Он привел в порядок кладь и стал распределять ее между своими людьми, посматривая время от времени на Королевский двор.

Неужели Кастанеда не видел его приготовлений к отъезду? Разве ему не дали знать об этом его шпионы? Странно, что он, хотя бы из любопытства, не идет сюда!

Но, может быть, он понял, что его уличили, и стыдится? Вероятно, у него не хватает смелости смотреть в лицо тому, кого он хотел отравить по способу людоедов-караибов.

Но Маркена не хотел так оставить Королевскую область. Он надел широкополую соломенную шляпу, взял палку и пошел прощаться с соседом.

К его немалому изумлению, на Королевском дворе была мертвая тишина. Ни один дымок не поднимался к небу, на полях не видно ни одного человека. В саванне царила безмолвная тишина, нарушаемая только трескотней сверчков в высокой траве и кваканьем лягушек в бурливых ручейках.

«Они расчищают лес под пашню»,  — думал Маркена, стараясь объяснить себе эту необыкновенную тишину.

Перед самым Королевским двором на дороге лежал труп Бецерилло, и вокруг него жужжали стаи мух и жуков.

На дворе царствовала та же тишина, дверь дома была настежь отворена. Маркена поднялся по ступеням лестницы, заглянул в отворенную дверь и в ужасе отскочил. Прямо за дверью лежал караиб Каллинаго с зияющими ранами на груди и на голове.

Стало быть, вот причина этой гробовой тишины! Индейцы отомстили за притеснения. О да! Маркена тотчас понял это, потому что караибу были отрублены обе руки. То был ответ на ужасную казнь.

Но где же был сам Кастанеда? С трепещущим сердцем перешагнул Маркена через труп караиба и вошел в комнату, в ней никого не было. Он прошел во вторую, и эта была пуста, но в ней царили следы опустошения. Одеяла с постели исчезли, сундуки были взломаны, и все, что было в них, расхищено, даже железные замки и гвозди были унесены. Оставлено было только… золото, которое валялось разбросанным на полу. Маркена с пренебрежением посмотрел на эти сокровища Кастанеды. Он хотел было уже выйти из комнаты, как вдруг наступил на какой-то камень, заскрипевший под его ногой, он невольно посмотрел и остановился в изумлении: то была золотая руда… та самая, которую он нашел и хотел передать в руки адмирала! Маркена внимательно осмотрел разбросанное на полу золото, оно состояло из таких же самородков.