Два короля

Сама того не заметив, я тоже приняла участие в разговоре. Даже слегка поспорила с магом, пытаясь узнать, что, реши толпа осадить Магистериум, использовали бы маги полноценные боевые заклинания против собственных граждан?.. От неудобного вопроса, мэтр Секхирк уклонился, сказав, что ситуация была у них под контролем На что Винсент громко рассмеялся и тоже вступил в диалог.

Беседа начала накаляться, а по довольному лицу Волода Солвея я видела, что именно этого он и добивался. Ведь даже старенький архитектор громко сетовал на разрушенные «образцы прекрасной архитектуры» и сочувствовал капитану Прадомуру, которому пришлось так нелегко.

И все шло прекрасно ровно до того момента, как из уст леди Стайлены не вырвалось что-то вроде: «А вот лорд Айронд поступил совершенно не как королевский азура, позволив заточить себя в Громорг по ложному обвинению».

Ух, как я вспыхнула! Поддерживаемая Винсом и магом, я обрушила на хозяйку модного салона всю свою язвительность, рассуждая на тему, что некоторые люди настолько бесполезны, что ради них и утруждать себя ложными обвинениями никто не станет.

Наши споры не затихали даже тогда, когда включался экран и можно было передохнуть.

Кстати, Солвей сдержал свое слово, и Центральное сыскное бюро Винсента Глерна-Шелби не раз упоминалось как одно из тех предприятий, которые активно помогали жителям до и после неудавшейся революции. Винс откровенно наслаждался всем этим и, если накал беседы начинал спадать, именно его реплики давали участникам новые силы для продолжения.

— До перерыва полминуты! — внезапно провозгласил громкий голос, и тут же слово взял сам Волод Солвей, который аккуратно подвел итог всему происходящему.

— Увы, случается так, что повлиять на некоторые события человек просто не в силах. И то, что должно было произойти, произошло…

Он мягко притушил яростные угли дискуссии общими фразами, из которых выходило, что все молодцы, король прекрасен и мудр, а народ был просто обманут, но уже осознал свою ошибку.

— Перерыв!

Солвей глубоко выдохнул и улыбнулся:

— Неплохо прошло, а? — Он явно было очень доволен. — Эй, пауза на новости две минуты! Чего стоим?!

Его вопрос был обращен куда-то в темноту павильона и быстро достиг своей цели. На площадку высыпало много народа. Кто-то поправлял нам макияж, кто-то подносил вино и воду, но первым делом нам вынесли раскладные стулья. И как только я присела, то тут же ощутила, как гудят ноги, словно я не стояла на месте, а пешком прошла от Кориниума до дома Айронда.

— А ничего кстати, — сказал Винс. — Даже интересно. Не говоря уж про полезность.

Ответить я не успела.

— До съемки десять, девять, восемь…

Вжух, и все служащие словно испарились с площадки. Я вновь встала, даже не заметив, как и куда пропал мой стул.

— Три, два, один! Первый видокристалл!

— Мы вновь вернулись в студию, и я напоминаю, что вы смотрите «Вечернюю беседу». Я — Волод Солвей, и я рад всех видеть!

Раздались аплодисменты со стороны «зрителей».

— В первой части программы мы вспомнили о том, что происходило совсем недавно, и рассмотрели вопрос с разных точек зрения и с разных позиций. Напоминаю, что у меня в гостях… — и он вновь представил нас зрителям. — Во второй части я бы хотел получить ответ на простой и одновременно сложный вопрос… — пауза, нахмуренные брови и усталое лицо. — Что дальше? Что происходит сейчас и как Лирания встает с колен и приобретает свой новый прекрасный облик? Об этом я хотел бы поговорить с почтенным Гарвеном Батистудой, который любезно принял приглашение его величества короля Дабарра и со всем рвением трудится сейчас над новым видом нашего замечательного города. Но для начала я хотел бы представить нашим зрителям господина Батистуду получше.

Аплодисменты и громкий голос откуда-то сверху:

— Даем картинку! Закадровый текст. Три, два, начали!

Вновь возникший за моей спиной экран начал показывать нарезку из «жизненного пути» старого архитектора.

— Господин Батистуда родом из Испавара. Представитель древнего рода, уже в раннем возрасте он продемонстрировал необыкновенные творческие способности. С отличием закончил Испаварскую академию высоких искусств, где особо была отмечена его выпускная работа, ставшая впоследствии настоящим культурным достоянием, — начал вещать Солвей. — Особенно стоит отметить, что академию господин Батистуда окончил по направлению «скульптура».

На экране крупным планом показали небольшую статуэтку, выполненную из белого мрамора. Девушка, сидящая у фонтана, каждая струя которого была выполнена столь искусно, что казалась настоящей.

— Кстати говоря, первая его работа была куплена на аукционе за рекордную для того времени сумму в триста золотых.

По съемочной студии разнесся дружный вздох. Сумма и по сегодняшним временам была немаленькая, а лет пятьдесят назад и вовсе заоблачная. Тем более для работы никому не известного студента. Сам архитектор стоял со скучающим видом, лишь изредка бросая взгляд в сторону экрана.