Два лепестка моли. И сжечь все к чертям (СИ)

— Ты просто помогла мне унять боль, — быстро ответил он, словно ещё секунда, и она подумает, что он сомневался. — Каким-то чудом твои блядские губы помогли мне…

Ложь!

Ей захотелось сказать что-нибудь ещё — погрузить палец в его рану, и в свою тоже…

— Тебя не тошнит от собственного лицемерия? — она подошла к нему. Опять. Глядя прямым взглядом, как на мишень. — Я не слепая, Малфой. Я чувствую, что тебе это тоже…

— Не говори! — он схватил её за воротник, прижимая к себе вплотную. Лицом к лицу, смешивая дыхания. — Не говори, что мне это тоже нравится! Это не так.

Кажется, она нащупала в нём слабое место, как бы он ни старался это скрыть. Все эти перепады настроения. Вся агрессия и злость — тоже чувства. Было бы проще поверить ему, если бы он вообще не реагировал на всё это.

Но все её мысли разбились о его честное:

— Грейнджер, — он убрал руку, разглаживая её воротник. Глядя ей в глаза, он отошёл на безопасное расстояние. — У меня атрофировано чувство влюблённости. У меня его просто забрали… уже давно. Вряд ли оно вернётся.

Гермиона выдохнула бесшумно, безлико, и внутри мерзко стянуло от этой ситуации без выхода и входа. Без решения.

— Ты как-то показал мне мою ошибку, когда я сказала, что «мы все через это проходили», — она повернулась к двери. — Теперь ты видел, что испытываю я к тебе. И я не знаю, кому из нас хуже… Мне, которую тянет к тебе, как к магниту, или тебе, так сильно сопротивляющемуся этому, но в то же время понимающему, что я именно та, кто твою боль заберёт…

Гермиона достала палочку, отперла дверь и понеслась по коридору обратно в класс. Сев на место и извинившись перед профессором, она обернулась от слабого касания к спине.

— Ты в порядке? — Теодор взволнованно смотрел на то, как по её щеке бежала слеза.

— В полном, — ответила она, наспех вытирая лицо.

Она чувствовала мелкую дрожь в теле, ей зябко.

«Долго и счастливо» с ним никогда не будет. Гермиона это чётко понимала. Этот сбой в старинной игре привёл двоих только к обоюдному разрушению. Невозможно разжечь огонь на выжженной земле. Драко был пуст. Он просто не знал, каково это, и дал ей это понять.

Чувство обреченности окутало её с головой. Как будто внутри всё было разъедено и уничтожено неизвестной болезнью. Как будто её тело осталось там, перед ним, а душа сейчас витала здесь — бессмыслено, с огромной зияющей дырой в груди.

***

Драко стучал ногой по полу. Нервы давно сдали. Он смотрел в камин, ощущая какое-то предчувствие. Хорошее ли, плохое ли — он не знал. Просто думал, что сегодня должно произойти нечто серьёзное. Нечто… дальше он не задумывался. Просто не мог. Запрещал себе об этом думать. Да и сомнения, что он выйдет во двор и там его будет ждать Грейнджер, никак не улетучивались после их вчерашнего разговора.

Всю ночь он не мог сомкнуть глаз.

Он всё прокручивал и прокручивал в голове её мысли. Драко видел себя со стороны, взглядом Грейнджер. Видел, как часто она искала его в толпе, чувствовал, как ускорялось её сердце при виде него. И чёрт дери, как это неправильно. Не для них. Их жизни параллельны. Настолько, как вода с огнём.

Гермиону можно было понять. Метка на руке заставляла её тянуться к нему, даже если она не хотела этого. Они оба оказались заложниками ситуации.

Малфой до сих пор не знал, как к ней относиться.

Как к бывшему врагу? Да и была ли она им? Как к другу? Нет. Херня. Полная херня…

Но он знал, что слова, сказанные ею, были правдой.

С самого детства его ограничивали от собственного выбора, а потом… потом он просто смирился. Привык и считал, что так и должно быть.

«Ты не будешь общаться с тем, кто ниже тебя по статусу», — говорил отец.

«Ты будешь только моим, Драко…» — шептала в ухо Мортифера.

Наверное, его это устраивало.

Наверное, чувствовать полным сердцем ему было страшно. Так же, как и в детстве, бояться за тех, кто проявит к нему симпатию. Он помнил, как Люциус наказывал таких. А думать о чувствах он даже не хотел. Мортифера была единственной в его жизни. И не дай бог ей отказать.

Да, Драко не умел чувствовать.

Зато умел притворяться.

Имитировать симпатию к человеку. Конечно, у него были друзья, как Пенси и Блейз, которые были с самого начала, но даже им он многое не рассказывал, опять же боясь за их жизни. Легче было одному. Всегда легче.

Он простое подобие человека, доживающего свои дни…

— Драко!

Он лениво повёл в бок головой, встречая злой взгляд Тео.

— Поговорим? — он встал напротив него, оглядываясь по сторонам. — Вчера я не мог тебя найти, где ты был?

«В аду…»

— Сейчас нашёл, говори, что хотел, — отмахнулся он от Нотта, как от назойливой мухи.

Тео был предсказуем и горяч сердцем. Вспыльчив и ревнив. Желание соревноваться с Малфоем было у него всегда. Учёба, достаток — он отдал бы всё, что угодно, если вдруг чувствовал, что отставал в позициях. Так же и сейчас. Это было даже смешно…

Грейнджер…

Драко к ней ничего не чувствовал… или старался не чувствовать. Но она каждый раз напоминала о себе.

— Ты можешь от неё отстать? — распалялся Тео, глядя в равнодушное лицо Малфоя.