Два лета

В «Между строк» я сто лет не заходила — с тех пор, как купила путеводитель по Южной Франции. Теперь он стоит на полке в моей комнате, его миссия выполнена.

— Классно, — говорит Хью, покусывая нижнюю губу и улыбаясь мне.

С камерой в руках я делаю шаг вперед, и мы вместе переходим улицу. Наши локти касаются друг друга, и внутри меня все замирает. Мы идем мимо «Лучше латте, чем ничего», и я бросаю взгляд внутрь помещения: Руби за прилавком в своем коричневом фартуке возится у кофемашины. Можно заглянуть туда после книжного, поздороваться, но особой необходимости нет. Мы все равно идем на пикник в Сосновом парке в эти выходные вместе с Элис и Инез.

На автомате я начинаю крутить плетеный браслет вокруг запястья. Я ношу не два, а один с самого моего дня рождения. Это кажется комфортным и естественным, как и должно быть с правильными решениями. Мы с Хью останавливаемся у «Между строк». Прямо перед нами завис в воздухе, загоревшись, жук-светлячок.

— Ух ты, смотри! — с детским восторгом говорю я, указывая на вдруг появившуюся искорку.

Глаза Хью тоже расширяются, как у любознательного ребенка.

— Да-а, жук-фонарик! — говорит он.

— Жук-фонарик? — эхом отзываюсь я, пытаясь поймать светлячка в свои ладони. Мы с Руби, когда были маленькие, гонялись за ними со стеклянными банками, но жучкам всегда удавалось ускользнуть. — Никогда не слышала, чтобы их так называли.

— Так поэтичнее, да? — спрашивает Хью, и я киваю, наблюдая, как жучок угасает и снова загорается. Он как маленькая молния, как волшебство.

Мне в конце концов удается поймать светлячка, теперь он жужжит в моих сложенных ладонях. Но я их раскрываю и смотрю, как жучок, свободный, удаляется, то вспыхивая, то затухая: тьма-свет, тьма-свет. На мгновение я задумываюсь, не знак ли это. Но чего? Разве во всем обязательно нужно видеть знаки? Иногда это просто течение жизни.

Я удовлетворенно вздыхаю. Хью берется за ручку двери, а я перед тем, как войти, оборачиваюсь к реке. Солнце начало садиться, уходить за горизонт. Ветер сдувает волосы мне на лоб, воздух будто наэлектризован.

— Подождешь? — спрашиваю я у Хью, поднимая камеру. — Хочу сделать одно последнее фото.

— Пожалуйста, — отвечает Хью, отпускает дверную ручку и становится рядом со мной. Он широко улыбается. — Не буду мешать работе мастера.

Я смеюсь и закатываю глаза, готовясь к снимку. Но что-то в задорном комплименте Хью, в близости с ним, в великолепном закате заставляет меня замереть с камерой в руке. Вдруг она выскальзывает, у меня перехватывает дыхание…

— Уф-ф! — Хью успевает выставить руку как раз вовремя для того, чтобы поймать камеру на лету. — Эй, поосторожнее там.

— Поосторожнее, — только и могу повторить я, еще не успев прийти в себя. Я чувствую, что Хью, спасая камеру одной рукой, другую положил на мою.

Мы вдруг оказываемся вплотную друг к другу, так близко, что я вижу родинку у его правого уха и могу детально изучить форму его полных губ. Так близко, что я практически могу почувствовать биение его сердца рядом с моим.

Хью смотрит на меня пристально, и… то ли это наэлектризованный августовский вечер, то ли закат, то ли жук-светляк… То ли мое лето, такое, каким оно было… Все вдруг кажется возможным. Во мне что-то просыпается, какая-то неизведанная раньше храбрость, и я неожиданно для самой себя поднимаю лицо и…

Я целую его. Целую Хью Тайсона. Губы у него мягкие и теплые, одновременно знакомые и чужие. Он отвечает на поцелуй, отвечает искренне, и его рука скользит вверх по моей руке, поднимается по шее и теряется в запутанных волосах. Закрыв глаза, я даю себе насладиться удивительным ощущением. Потом мы оба отстраняемся, покрасневшие, и я с облегчением отмечаю, что мы оба смущены, удивлены и рады. Сердце готово выскочить у меня из груди.

— Это, э-э, была благодарность, — на ходу придумываю я. — Ну, знаешь… за камеру.

Я протягиваю руку, чтобы взять у Хью Nikon, а он нежно накрывает мою ладонь своею.

— Тогда спасибо тебе за то «спасибо», — улыбаясь, подыгрывает он.

Мы так и стоим на тротуаре, широко улыбаясь и держась за руки. Я не хочу, чтобы это мгновение заканчивалось. Может, сделать фото? Нет, не надо. Я и так запомню.

Очень медленно и все еще держа Хью за руку, я поворачиваюсь и открываю дверь в «Между строк». Не знаю, что нас ждет. Откуда мне знать? Не знаю, что будет с Руби. С папой, мамой или Элоиз. Я даже не знаю, что будет завтра. Если я что и поняла этим летом, так это то, что ничего нельзя предсказать или спланировать. Я улыбаюсь и с легким сердцем вхожу в книжный магазин.

Благодарность

НАПИСАНИЕ ЭТОГО РОМАНА заняло у меня много времени, и я благодарна очень большому количеству людей, которые помогали мне. Приношу свои извинения, если в горячке дедлайна забыла упомянуть здесь всех, кого хотела!