Два одиночества

Наутро, со свежей головой, Максим сел за руль своего старенького «Москвича» и поехал на пятак. Таксисты встретили его сдержанной радостью и любопытными взглядами, но в душу лезть не стали. Началась привычная рутинная работа. Клиент сменялся другим, и дни потянулись своей чередой. Руки привычно переключали передачи и крутили руль, ноги нажимали на педали, глаза автоматически отмечали сигналы светофора и дорожные знаки, а голова думала. И что она возомнила о себе? Что она купить его решила? Не на того напала. Он ей не мальчик с улицы. И без неё обойдётся. Сам себе на жизнь зарабатывал и ещё заработает. Ему много не надо. Было бы. где поспать да чего поесть. Ну и одеться, соответственно. Не в костюмы от Диора, а в обыкновенные джинсы. А она взялась подарками забрасывать. Думала приручить. Никогда Макс не был ручным. И не будет. Лучше Макс всю жизнь проживёт один, чем вот так, как левретка на подушечке. Но как щемит сердце! Как не хватает Юльки. Не хватает не только в вечерние и утренние часы, когда одиночество чувствуется наиболее остро, но и днём. Просто знать, что скоро увидимся — это ли не счастье? Да и Джеки пропал. Сколько дней Максим искал Джеки, но безрезультатно. Ему вспомнилось, с какой тоской пёс последовал за ним, когда они уходили от Юлии. Он же всё понял! Невозможно, но это так. Какие глаза были у него, прямо, как у человека. Может, в чём-то Юлия права? Может, действительно он перегнул палку? В конце концов, действительно, бизнес на «Москвиче» не решается. Как Юлька говорила? Встречают по одёжке, а провожают по уму. Ведь в кафешки она в китайских джинсах с ним бегала и чувствовала себя прекрасно. А на работе вся, как со странички журнала. Красавица. Как без неё плохо. Нет. Без неё нельзя. Но как вернуться. С какими глазами опять прийти к ней. И что сказать? Необходимо найти предлог, чтобы встретиться, а там, может, помирятся. Хотя, наверное, слишком сильно он её обидел. И тут Макс вспомнил, что он уволился, а расчет так и не взял. Чем не причина? Максим довёз клиента по адресу, развернул машину и направил её в сторону офиса.

Все эти дни Юлька провела, как в тумане. Первое острое отчаяние сменилось тупой ноющей болью. Сначала ей хотелось выбросить все вещи, хоть отдалённо напоминавшие ей Макса. Однако рука так и не поднялась. И вот теперь, каждый раз, когда Юля лезла за чем-то в шкаф, натыкаясь на что-то из его одежды, она испытывала боль. И «Народной линии» явно не хватает его руководства. Военный, где-то, может быть, жесткий, чёткий стиль Максима задал хороший темп для начинающейся линии, и Юля видела, что заданная инерция падает. И никто не заменит Макса. Да и не хочется ей никому поручать это направление. Глупый самодовольный болван! Неотёсанный кретин! Напыщенный индюк! Носится с гордостью своей, как с писанной торбой. Так всю жизнь и будет баранку крутить и копейки себе на жизнь зарабатывать! Женится на какой-нибудь мымре и будет в своей избушке на курьих ножках век доживать. Женится? На другой? А Юлька? Она этого просто не переживёт. Юлия сидела в кабинете и глядела невидящими глазами в кипу платёжек. Ну не до платёжек ей сейчас. Хотелось плакать. И в этот момент в офис влетел Макс. Юле захотелось выскочить из-за стола и броситься ему на шею. Да она бы так и сделала, если бы не одно обстоятельство. Максим, входя в кабинет, оставил дверь распахнутой настежь. Их размолвка естественно не осталась тайной для коллектива и, само собой, сейчас все сотрудники уже подобрались поближе к кабинету и навострили свои уши. Юлька была слишком бизнес-леди, чтобы выставлять напоказ свои чувства.

— Здравствуйте, Максим Петрович. Я вас слушаю. — Официальным голосом сказала она, надеясь, что глаза скажут ему всё. Официальный тон остудил его не хуже ледяного душа.

— Я за расчетом пришёл. — Не поднимая глаз сказал Максим. — Я же уволен.

Вот так. Она, как дура, обрадовалась его приходу, а он за расчётом пришёл.

— Вы, Максим Петрович, не уволены, а находитесь, так сказать, в творческом отпуске. Поэтому ни о каком расчете речи быть не может. Зайдите в бухгалтерию и получите свою зарплату. И, пожалуйста, быстрее решайте свои проблемы и приступайте к работе.

— Я не на коротком поводке и работать на тебя не буду. Не дождёшься!

Макс как ошпаренный выскочил из кабинета. Какой дурак! Он ещё хотел пойти на примирение. Да она в человеке ничего не видит, кроме подсобного механизма для зарабатывания денег. Боже мой! Угораздило же влюбиться в бизнес-леди! Макс отъехал от офиса и сразу попал в оживлённый поток машин. Обычно ездил он очень осторожно и даже придумал для себя основное правило, благодаря которому умудрялся обходиться без аварий: три Д — Дай Дураку Дорогу. Однако сейчас злость притупила его осторожность. Проезжая перекрёсток, он не заметил несущуюся на красный цвет «Волгу». Удар был сильным. Уже теряя сознание, он успел подумать: «Это мне за всё».