Два одиночества

— Меня воспитали так. Не могу я отправлять естественные надобности при всех. У нас в учебке в туалете кабинок не было. Так, стоял ряд унитазов без перегородок. Знаете, как я мучился! А вы зря тогда за мной полезли.

— Как это зря? Бросать тебя надо было, что ли?

— Я-то всё равно был не жилец. А вы, когда меня тащили, два раза рядом с миной наступали.

— Что? Получил? — расхохотался Малыгин. — Вот так, брат. Ты здесь ещё и не такое услышишь.

— Хорошо здесь у вас. Можно я поживу?

— Живи, пока не надоест. Вон твой модуль. Пустой стоит. Надоест, к своим вернёшься. Мы не обидимся. Только надолго не задерживайся. Рано тебе ещё сюда.

Макс поднялся и пошёл к своему модулю. В модуле всё было так, как оставил Максим, когда ушёл из него в последний раз. Он сел на продавленную солдатскую кровать и огляделся. «Вот тут я и останусь пока» — подумал он.

Наступил май, такой ласковый и тёплый. По-весеннему ярко зелёная трава радовала глаз. Юлька выскочила из офиса и поехала в клинику. Вероника Антоновна с улыбкой встретила её.

— Гипс утром сняли. Сказали, что нога срослась нормально. Теперь массажист будет приходить.

— Я рада. Как он?

— Ни каких изменений. Всё так же.

— Вы идите, я посижу с ним.

Это был их, давно заведенный и привычный, распорядок. После обеда Юлька прибегала к Максу и сидела с ним до вечера, пока Вероника Антоновна занималась своими делами. Вот и сейчас она подхватила свою сумочку и направилась к дверям.

— Заеду домой. Хоть уборку сделаю. Пылищи, наверное, накопилось. Да и пенсию стали давать. Надо съездить, получить. Ты не скучай.

— Не волнуйтесь. Мы здесь без вас посидим, поболтаем.

Юля уже привыкла каждый день разговаривать с Максом. В начале её смущал его отсутствующий взгляд сквозь неё. Но постепенно, она перестала это замечать. Этот разговор стал своеобразным ритуалом и даже помогал ей сосредоточиться и проанализировать прошедший день. Она рассказывала о том, что произошло за день, делилась наболевшим, говорила о своих планах, спрашивала у него совета и сама же за него отвечала. Максим сидел рядом в кресле, отрешённо глядя в одну точку. Юля поставила электрочайник, приготовила себе кофе и уютно забралась в соседнее кресло с ногами. Где сейчас Макс? В каких мирах витает его разум? Когда вернётся он на грешную землю? Неужели он не чувствует, как ей плохо без него, как ей его не хватает. Она отхлебнула из чашки, чтобы запить комок слёз, подкативший к горлу. Из груди вырвался всхлип, но усилием воли Юлия подавила слёзы. Посчитала до десяти, глубоко дыша носом, и успокоилась.

— А вчера банкет был по случаю презентации сети аптек «Авиценна». В «Элладе». Помнишь «Элладу»? Народу было! Вся элита города собралась. Столы ломились. За мной весь вечер Стас Бородулин ухлёстывал. Ну, тот, который хозяин автосалонов «Тойота». Ты не подумай, чего. Ухаживал очень галантно, но я ему дала понять, что шансов нет. Он очень удивился и сказал, что я зря за тебя держусь. А потом мы с ним поругались. Он заявил, что ты овощ и останешься овощем до самой смерти. Я хотела ему залепить пощёчину, но тут подскочил Шухрат. Ну тот, афганец, который междугородними перевозками занимается. Он меня оттеснил, а сам Стаса как за грудки схватит! Они чуть не подрались. Шухрат за тебя горой стоял. Короче, был небольшой скандальчик. Жизнь бьёт ключом. Только тебя не хватает. Возвращайся скорей. Макс. Ну что нам для тебя сделать? Мы с твоей мамой, что только не перепробовали, чтобы до тебя достучаться. А ты, как не слышишь.

Она перегнулась через ручку кресла и поцеловала Максима. Он никак не реагировал. В палату зашла медсестра и закатила сервировочный столик с ужином. Пока Юля кормила Макса, пришла Вероника Антоновна.

— Видела только что доктора. Он сказал, что Максимка больше не нуждается в квалифицированной врачебной помощи. Всё, что можно было, они уже сделали. Дальше вопрос времени. А массажист может и на дом приходить. Нужно забирать его домой. Ты и так сильно потратилась.

— Вероника Антоновна, о чём вы говорите. Да мне никаких денег не жалко, лишь бы Макса вытащить. И мне кажется, он мог бы здесь ещё полежать.

— Нет. Дома есть дома. Как бы здесь хорошо ни было, а дома всегда лучше.

— Хорошо. Наверное, вы правы. Завтра с утра мы выпишем его и отвезём ко мне.

— Юленька, зачем тебе этот лишний груз? Пусть он у меня будет. Мне не тяжело. Это же мой сын.

— Это мой муж и жить он должен с женой. То есть со мной. С утра и до обеда вы могли бы с ним посидеть, пока я на работе. А потом я вас сменю. Вам тоже отдых нужен. Сколько уже вы сутками с ним сидите. И не спорьте, пожалуйста.

— Ладно. Если ты так считаешь. Давай, езжай домой. Уже поздно.