Два ракурса времени в истории Ричарда III

«И я буду молить Всемогущего Бога за его (Ричарда III) долгую жизнь и процветание, за его благосостояние и за то, чтобы он смог победить всех своих врагов, чтобы после этой короткой и переходной жизни, обрёл жизнь вечную в небесах и пребывал там вечно в мире, блаженстве и радости. Аминь. (Из речи сэра Уильяма Какстона, по случаю его Посвящения в рыцарский орден королём Ричардом III, сентябрь1484год)

Другой деятель культуры — литератор и дипломат Пьетро Кармелиано на том же торжестве преподнёс в дар Ричарду III свою книгу «Самоотверженная жизнь Св. Екатерины», сопроводив её следующими словами:

«Если мы в первую очередь смотрим на религиозную преданность наших правителей кто, как не он, является образцом подлинного благочестия? Если судить по праву и справедливости, на кого, кроме него мы можем рассчитывать во всем мире? Если мы посмотрим на благоразумие в деле укрепления мира и ведения войны, о ком мы будем судить, как о равном ему? В поисках истины, просветления души, мудрости, возвышенности ума, объединенных со скромностью, кто превзойдёт нашего короля Ричарда III? Какого императора или короля можно сравнить с ним в добрых делах и щедрости? (Из речи Пьетро Кармелиано, сентябрь, 1484 год).

Единственным развлечением, которое в те времена Ричард и Анна ещё могли допустить при дворе, были их традиционные музыкальные вечера. Немецкий посланник Николас фон Поппелау, посетив один из таких концертов в капелле написал в своём дневнике: «На следующий день я пошёл к мессе и слушал изысканную музыку в церкви, где присутствовал король Ричард III».

52. Рождественский бал 1484 года

Что известно об этом торжестве?

Известно, что королева Анна к началу зимы слегка оправилась от депрессии, и врачи рекомендовали Ричарду устроить небольшое торжество, чтобы отвлечь её от грустных мыслей и помочь ей развеяться. Ричард произнёс тогда свою известную фразу: «Не вижу ничего плохого в том, чтобы немного потанцевать и повеселиться.» Итак, решено было на рождество устроить бал.

Известно, что на этом балу произошёл неприятный инцидент, возможно не полностью вошедший в историю: принцесса Елизавета Йорк, прибывшая на бал вместе со своею матерью, бывшей королевой, Елизаветой Вудвилл, позволила себе неслыханную наглость: она появилась на балу в точности таком же платье, отделанном пурпуром и горностаем, что и королева Анна. Что по дерзости могло быть сравнимо только с тем, как если бы кто — нибудь из придворных явился на торжественный приём в королевской короне.

И, что самое возмутительное, эта выходка, похоже, не смущала ни саму принцессу Йоркскую (СЭЭ) — двадцатилетнюю девицу, которая уже и не чаяла, что её когда‑нибудь выдадут замуж, ни её мать, Елизавету Вудвилл (ЭИЭ), с которой только недавно была снята опала за все совершённые ею государственные преступления. Зато она чрезвычайно привлекла внимание придворных, сразу же увидевших в этом «случайном» совпадении намеренный вызов, брошенный королеве Анне семейством Вудвиллов. И, в частности, — Елизаветой Йорк, которая, явившись в недозволенном наряде, словно говорила королеве: «Извини — подвинься, твоё время истекло! Теперь я здесь хозяйка!».

Полюбовавшись произведённым эффектом, Елизавета Йорк метнула пару дерзких взглядов на короля Ричарда, пытаясь заручиться его поддержкой и прочесть одобрение в его глазах. Не устояла она и перед искушением насмешливо и торжествующе взглянуть на королеву Анну, желая досадить ей сверх меры своим триумфом.

И в этом её взгляде королева Анна (которая по глазам читала души человеческие, что было для неё легко и просто, как для любого представителя психотипа ЭСИ) увидела не просто издёвку, а именно желание уничтожить её, сокрушить морально и занять её место на троне рядом с королём — этим или другим, — уже не важно.