Два рейда

Отряд Васьки Грузина (Манжевидзе) был создан в марте 1942 года из числа советских воинов, бежавших из немецкого плена. Все время действовал на территории Польши, имел связи с польскими партизанами. Провел ряд серьезных боев с гитлеровцами, совершал диверсии на железных и шоссейных дорогах. По словам Манжевидзе, в их отряде воевал генерал танковых войск Огурцов, который погиб в бою с карателями недалеко от Томашува.

Отряд Андрея Бородового также состоял из советских граждан, но был создан значительно позднее — в сентябре 1943 года. Однако за короткий срок набрался опыта и считался боевым отрядом.

Мы не могли не доверять отчетам Манжевидзе и Бородового, однако, наученные горьким опытом Олевского отряда, не могли и полагаться полностью на них. Надо было проверить на деле и тогда уже дать окончательную оценку «их боеспособности.

Командир полка, замполит, секретарь комсомольской организации Вася Олейник и офицеры штаба часто бывали в ротах, присматривались к новичкам. Иосиф Иосифович Тоут по старой привычке шефствовал над первым батальоном Сердюка, в котором раньше комиссарил. Я чаще бывал в батальоне Тютерева. Вася Олейник, совсем юный паренек, но опытный подрывник, взял под свою опеку минеров, а Колесников — разведчиков.

В повседневных встречах, боях и походах мы изучали людей, их настроение. Много рассказывали об организаторах соединения Сидоре Артемовиче Ковпаке и Семене Васильевиче Рудневе, о проведенных рейдах и боях.

В этом нам, командирам, большую помощь оказывали сержанты и партизаны-ветераны.

Направляясь однажды в четвертую роту Бородового, я застал там Колю Боголюбова, окруженного большой группой партизан. Лихо сдвинув ушанку на затылок и поблескивая веселыми глазами, старшина говорил:

— …Сидор Артемович тогда собрал нас, старшин, и сказал: «Мы организованная воинская часть, поэтому всякое самоуправство недопустимо. Первое дело бой, а трофеи потом. Все, что добыто в бою, — сдавать в хозчасть соединения… Мародерам нет места в наших рядах…» Страх как не любили командир и комиссар барахольщиков. Вот тогда-то и вышел приказ. В нем говорилось, что мародеры подлежат расстрелу. С тех пор и повелось, если кто схватится за тряпку, а товарищи тут ему и напомнят про приказ. И, знаете, помогает.

— Где же вы доставали продукты? — спросил новичок.

— Голова садовая, а сейчас где достаем? Я же толкую — в бою. Все трофеи сдавали в хозчасть, а там их поровну распределяли по всем подразделениям… Иногда специально проводили хозяйственные операции. Разведчики разнюхают, в каком местечке есть немецкие склады, громим гарнизон и разгружаем эти склады.

— Легко это у вас получается, товарищ старшина, раз — и разгромили, два — и разгрузили, — сказал с недоверием низенький партизан с круглым веснушчатым лицом.

— Легко, говоришь? Легко только в сказках бывает, — посерьезнев, ответил Боголюбов. — А нам это стоило многих жизней… Немало пришлось и поголодать. В Брянском лесу два месяца соли не видали. Вы понимаете, что значит без соли? То-то же. Зато, когда отвоевывали склады, продуктов хватало не только нам, а и местным жителям, — старшина задумался на минуту, а затем продолжал: — Бывало и так — вызывает командир и говорит: «Кровь из носа, но достань для раненых соли. Хоть из-под земли». После Карпат мы стояли в Собычине. На полсотни километров вокруг ни одного немецкого гарнизона. Запасов у нас никаких. И опять же соляной голод. За две или три недели до выступления в рейд наш командир, Давид Ильич, говорит мне: «В Столине в магазине есть соль». Отвечаю: «Там ведь и фашисты есть». — «Не мое дело. Людям нужна соль!» А до Столина по прямой километров девяносто наберется. Что делать? Отобрал я четверых самых надежных товарищей и в путь.

До Горыни добрались без приключений. Оставили одного товарища охранять подводу, взяли проводника из местных крестьян, переправились через речку и вечерком садами пробрались в город. Проводник и говорит: «Надо спешить, магазин скоро закроют». В нашем деле спешка вредна, но и медлить нельзя…

— Мы были почти у цели, когда видим: из магазина вышел человек, — все более распаляясь, продолжал старшина. — Идет в нашу сторону. Прижались к забору. Хотели пропустить. Когда же он поравнялся с нами, смотрим — полицейский с винтовкой. Наставив на него автомат, я приказал поднять руки. Ошарашенного полицая быстренько разоружили. Винтовку вручили проводнику. Охрану пленного поручили Ваське Исаеву и дядьке и, не раздумывая, всем кагалом направились к магазину. К нашему счастью, там, кроме продавца, никого не было. Остальное сделали быстро. Соли оказалось около центнера. Рассыпали в шесть мешков, взяли на плечи по клунку.

Нагрузили и полицая. Поспешили из города. Я шел несколько позади, чтобы в случае преследования прикрыть группу…

— А что же немцы? — спросил один.

— Не суйся перед батька в пекло, — одернул другой.