Два шага до аншлага

Твоя любовь – надёжна, как Земля,
Она – моё земное притяженье.

ПАХОМ:

Твоя любовь – как сказка наяву…

ИННА:

Твоя любовь – свершившееся чудо…

ПАХОМ:

Твоя любовь – всё то, чем я живу…

ИННА:

Твоя любовь – всё то, чем жить я буду!

Автомат открывается – там уже знакомый нам техник. Растроганный до слёз их признаниями, он, всхлипывая, протягивает Инне букет цветов и снова скрывается в автомате. Инна и Пахом уходят. С противоположной стороны появляются Матильда Ивановна и Барбарис.

МАТИЛЬДА: Я пришла попрощаться.

БАРБАРИС: Ты уезжаешь?

МАТИЛЬДА: Нет. Но мы больше не увидимся. Больше я не буду выпрашивать у тебя любовь. Я поняла, что это бесполезно. Ты никогда не сможешь полюбить. Никого. Ведь, чтобы любить, надо отдавать, а ты умеешь только брать. Ты даёшь видимость счастья, мираж… Занимаешь место в душе. Кажется, что там кто-то есть, а на самом деле – пусто… Но всё равно, спасибо тебе!

БАРБАРИС: За что?

МАТИЛЬДА: За мою любовь к тебе… За моё пробуждение… За моё открытие мира!..

Уходит. Барбарис растерян и подавлен, грустно смотрит ей вслед. Автомат снова открывается, выглядывает техник.

ТЕХНИК (сочувственно): Да-а-а… С ними не соскучишься!.. Моя вот тоже меня выставила из дому, теперь здесь ночую… По ночам брожу по скверу, обрываю цветы, делаю букеты. Думаю, а вдруг затоскует и придёт… Ладно, не грусти!.. У меня есть лекарство. (Достаёт бутылку, наполняет два пластмассовых стаканчика. Достаёт две баночки кока-колы). Это закуска. Давай выпьем за баб. С ними трудно, но без них – ещё трудней!.. Поехали!.. (Чокаются).

Затемнение.

Картина одиннадцатая

Квартира Татосова. Много цветов.

Татосов в переднике и в берете, наводит лоск. Из кухни появляется Инна, несёт блюдо с пирожками. Из другой комнаты доносится грохот.

ИННА: Что это?

ТАТОСОВ: Думаю, это Пахом тахту передвинул.

ИННА: Зачем вы ему разрешаете?

ТАТОСОВ: Я люблю неожиданности: благодаря Пахому я никогда не знаю, в каком углу комнаты буду сегодня спать… Можно один пирожок?

ИННА: Только вам, в виде исключения.

Уносит блюдо в соседнюю комнату. Татосов взял пирожок, дождался, когда она ушла, подбежал к передней, заговорщицки позвал «Гриша!», бросил пирожок. Постоял, полюбовался.

ТАТОСОВ: Приятного аппетита!

Вышла Инна и с ней Пахом, в майке и в таком же берете, как у Татосова.

ПАХОМ: Вы видели, какой красивый стол!

ТАТОСОВ: Ещё бы! Кто его накрывал!

ПАХОМ: Знаете, какая она хозяйка!… Вот такая хозяйка!

ИННА: Ладно, ладно, подхалим!.. У меня там пригорает! (Убегает на кухню).

В передней звонок. Вслед за звонком – лай.

ПАХОМ: Они!

ТАТОСОВ (Идёт открывать): Обидно, если сюрприза не получится.

ПАХОМ: Если Барбарис взялся, всё получится… Пойду, надену рубашку. (Уходит в другую комнату).

Из передней появляется Татосов и Матильда Ивановна. Она модно одета, в современной причёске, явно помолодевшая.

МАТИЛЬДА ИВАНОВНА: Я знаю, вы удивлены. Но я не могла… Я считала своим долгом прийти и сказать…

ТАТОСОВ: Садитесь, пожалуйста.

МАТИЛЬДА ИВАНОВНА: Нет, нет!.. Я на минутку… Всё это было мерзко, гадко, ужасно… Даже, если разница в возрасте… Даже, если смешно и бесперспективно… Но это же касается только двоих!.. Как же можно влезать в человеческие души?!.. Ведь, когда любишь… Когда переживаешь… Когда ежесекундно боишься потерять… Это ужасно!…

ТАТОСОВ: Прошу вас, останьтесь. Мы вместе пообедаем.

МАТИЛЬДА ИВАНОВНА: Нет, нет… Спасибо!.. (Идёт к выходу. Останавливается). Если кто-то будет интересоваться, передайте, что я теперь каждый вечер гуляю в скверике по аллее влюблённых…. (Замечает на журнальном столе бутылку. С интересом). Это виски?

ТАТОСОВ: Да. «Блэк Лэйбэл». Может, попробуете?

МАТИЛЬДА ИВАНОВНА: Разве, что рюмочку. Одну.