Читаем Двадцать четыре Насреддина полностью

Двадцать четыре Насреддина

— Если б я подарил тебе мое царство, как бы ты стал обо мне молиться?

Эфенди ответил:

— Я бы молил бога семнадцати тысяч девятисот девяноста девяти стран даровать вам царство потустороннего мира.

Падишах удивился:

— До сих пор люди во время молитвы говорили: «Бог восемнадцати тысяч стран», — куда же ты дел одну страну?

Эфенди ответил:

— Одна страна была дана вам. Разве вы не знаете, что после вашего мудрого царствования от нее ничего не осталось? Вот ее-то и не хватает у бога.

тадж. 5, 389

855. Царь развалин

Частенько Насреддин Афанди хвастался:

— Я отлично знаю язык птиц!

Узнав об этом, падишах пригласил его на охоту.

Когда они проезжали через развалины города, послышался крик филина.

Падишах спросил:

— О чем кричит царь развалин?

— Филин говорит: «Если падишах и дальше так будет править государством, то вся страна скоро станет моими владениями», — ответил Насреддин.

узбек. 7, 159

856. У Аллаха хватило ума

В соседних с Мавераннахром[556] странах после походов Тимура свирепствовала чума. Однажды об этом зашел разговор, и Тимур начал хвастаться:

— Возблагодарите Аллаха, что с тех пор как я воссел на трон Самарканда, в государстве нет мора.

Афанди, сидевший у подножия трона, заметил:

— У Аллаха хватило ума не послать Самарканду сразу два несчастья.

узбек. 7, 116

857. Запоздавшая холера

Хотя повелитель мира Тимур и похвалился, что в его правление никакие моровые поветрия не затронули его государства, но наступил день, и в Самарканде объявилась злейшая холера. Перепуганный правитель быстро начал собираться, чтобы бежать из города.

Придворные опечалились и, стеная, вздымали руки к трону:

— На кого ты оставляешь свой народ?

А Афанди сказал:

— Очень жаль, что холера пришла в Самарканд с таким опозданием.

узбек. 7, 122

858. Так еще не поступал

При дворе Тимура была получена весть о том, что главный визир*, известный своей жестокостью, по дороге в Герат умер.

— Что с ним случилось? — удивлялся Тимур.

— Поистине дивны дела Аллаха, — заметил Афанди. — Пока визир был на ваших глазах, он никогда так не поступал[557].

узбек. 7, 139

859. Кто станет молиться

Повелитель мира приказал четвертовать своего казначея за растрату и назначил на его место Афанди.

Прошло некоторое время, и Тимуру доложили: «Этот новый казначей, пусть сгорит его отец в могиле, раздает из твоей казны деньги направо и налево».

Разгневанный повелитель мира призвал к подножию трона Афанди и спросил:

— Ты что же, хочешь попасть на плаху по примеру своего предшественника? Кому ты раздаешь мои деньги?

Афанди поклонился и ответил:

— Ваше величество, я раздаю деньги беднякам, вдовам и сиротам, ради вашего благополучия и благоденствия.

— Какое там благополучие и благоденствие? Ты разоряешь меня. Скоро загонишь меня в могилу.

— Вы не правы, ваше могущество. Каждого, кому я даю деньги, я предупреждаю, что он обязан вернуть полученную сумму после смерти великого Тимура. И, конечно, все, получившие хоть один золотой, в своих молитвах просят Аллаха даровать вам, ваше величество, долгих лет здоровья и жизни. Клянусь, надо раздавать денег побольше, иначе кто же станет молиться за тебя, тирана и деспота!

Пожал плечами Тимур, но оставил своего казначея в покое[558].

узбек. 7, 125

860. Еще страшнее

Эмирские слуги ворвались в дом Афанди и отобрали у него все имущество и деньги.

— Почему вы так поступаете? — спросил мудрец.

— Приказано конфисковать все, что ты имеешь, и продать с торгов за долги, — ответили слуги.

Афанди разостлал на дворе циновку и начал громко молиться:

— Аллах всемилостивый, сохрани нашего эмира, дай ему здоровья, пусть правит нами во веки веков!

Слуги притащили Афанди во дворец и донесли:

— Он смеется над тобой, господин. Мы его лишили по твоему повелению последнего, а он, презренный, молится о твоем здоровье.

Подозрительный эмир потребовал:

— Объясни, в чем дело?

— О повелитель, твоего отца все проклинали за деспотизм и произвол. И он умер. Но на его трон сел ты, еще более жадный и жестокий. Мы боимся, как бы ты не умер и наследник твой не оказался еще страшнее.

Эмир растерялся и ничего не смог ответить. Он вернул ему имущество и отпустил домой.

узбек. 7, 148

861. Предусмотрительность Моллы

Однажды Тимур спросил Моллу:

— Скажи, как ты меня любишь?

— Я — Молла Насреддин, а ты — великий Тимур. Значит, я могу любить тебя так, как только может любить Молла Насреддин Тимура.

— Хорошо! Пойдешь ли ты ради меня на смерть?

— Если не смогу сам, то твои палачи помогут, — ответил Молла.

— Например, я сейчас прикажу тебе броситься в море, бросишься?

Молла сразу поднялся.

Тимур спросил:

— Куда ты?

— Вечная жизнь и здравие повелителю! — ответил Молла. — Броситься за тебя в море и утонуть — для меня большая честь. Но сперва разреши мне пойти научиться плавать.

азерб. 6, 44