Двадцать один год (СИ)

Впрочем, удивлялась она и еще одному: как грубоватый Вернон преображался, стоило рядом появится Петунии. Он вскакивал, подавал ей руку, помогал усесться, расспрашивал, не голодная ли она, не желает ли чаю, не дует ли ей – и Петуния светилась счастьем от его заботы. Она вообще похорошела: ей шло и то, что она слегка поправилась, и то, что осветлила волосы, став совсем белокурой.

Едва Лили приехала, Туни заглянула к ней в комнату, неожиданно тепло обняла, расцеловала и прошептала:

- Только, Лили, умоляю, не надо колдовать при Верноне! Сестренка, ты, конечно, меня поймешь…

- Понимаю, - согласилась Лили не без горечи: с Верноном все стало ясно с первых минут знакомства. – Не бойся, на каникулах колдовать мне все равно запрещено.

- Спасибо, - у Петунии чуть не слезы выступили на глазах. – Я не переживу, если Вернон бросит меня. Он вся моя жизнь.

От присутствия гостей в доме было душно, и как ни твердила себе Лили, что родственников надо уважать, какими бы они ни были, все же она предпочитала дни напролет слоняться по улицам. Однажды съездила в Манчестер, а как-то забрела к лесному озеру, где они когда-то купались с Севом. Меньше трех лет назад – а кажется, так давно… Однажды встретила Тобиаса Снейпа: он спал на скамейке, снова в стельку пьяный. Наверное, с тоски, что сын не приезжает, сорвался вновь.

На пятый день Вернон и Петуния уехали, и Лили с родителями вздохнули свободно: из-за гостей в доме было душно. Все же что за нелепая игра судьбы привела Петунию в их семью? Она могла родиться у людей, которые гордились бы такой правильной, благоразумной дочерью, а не у тех, кто исходит тоской, глядя на ее кислое личико.

Вернувшись в Хогвартс, Лили уже не отрывалась от подготовки к экзаменам, и никакие уговоры Джеймса не смогли бы заставить её в выходные пойти не в библиотеку, а в Хогсмид. Материала для повторения оказалось удивительно много, так что казалось, они и не проходили половины из всего, что должны были спросить. Особенные волнения вызывал экзамен по ЗоТИ: и потому, что Лили явно чувствовала, насколько бессистемны её знания, и из-за подсознательной боязни нового неприятного инцидента.

К счастью, все обошлось. Две недели, в течение которых сдавали ЖАБА, показались Лили двумя веками. Она не удивлялась тому, что ей стали велики форменные юбки, и даже не особенно бы расстроилась, обнаружив у себя пару седых волосков. В дни, когда проверяли работы, волноваться уже не осталось сил, и Лили часами лежала на кровати или с книжкой спускалась во двор Хогвартса – впрочем, мысли были настолько опустошены, что осознавать прочитанное она не могла.

Двадцать четвертого июня наконец огласили результаты. Гриффиндорцы на экзаменах показали себя прекрасно: Алиса и Сириус справились на все «Превосходно», у Лили, Джеймса и Ремуса было только по одному «Выше ожидаемого» (по ЗоТИ, зельеварению и рунам соответственно), а единственную «Удовлетворительно» получил Питер Петтигрю: ЗоТИ, увы, не давалось и ему.

Довольная Лили, целуясь с сияющими подругами и пожимая руки мальчикам, следила глазами, как подбегают к столу преподавателей за аттестатами ребята с других курсов. Первыми, помнится, совершенно одинаковые аттестаты получили сестренки Эббот, тут заглянули, взвизгнули от радости и обнялись. Альфред Эйвери, просматривая собственные оценки, морщился. Айзек Гольдштейн показал себя куда хуже, чем мог бы, но не расстроился: смерть Изабель Крейл, видимо, по-прежнему заслоняла для него остальное. Точно так же равнодушно приняла весьма приличный на фоне остальных хаффлпаффцев аттестат Мэрион Риверс. С февраля она носила на школьной форме и в косе креповые ленты, а вне учебы надевала лишь черное платье с белым воротником, почти ни с кем не говорила, кроме Маделайн Вэнс, но ради экзаменов все же взяла себя в руки.

Летиция Гэмп осталась довольна оценками – и по совести, было, чем довольствоваться; Энтони Гринграсс хранил неизменно чинный вид, а рейвенкловка Мелани Эрроуз разрыдалась: у нее оказалось целых две «Выше ожидаемого», по зельеварению и травологии. Рейвенкловцам вообще с ЖАБА не повезло: Бертрам Обри, получив свой аттестат, в ярости хлопнул им об стол. Высший балл в этом году получил не он, а Северус.

Тот приплелся к столу, за время экзаменов еще похудевший и сгорбившийся, непроницаемо поглядел на учителей, взял аттестат, вяло подал руку расчувствовавшемуся Слизнорту и прошаркал назад. Энтони и Летиция, Эйвери и Мальсибер зааплодировали ему, и даже Электра, Линнет и Шафик выдали несколько вялых хлопков.

Сириус, ткнув Джеймса в плечо, фыркнул:

- Нет, как тебе? Наш выпускной будет открывать урод!

- Брось, - Джеймс добродушно махнул рукой. – Кто с ним пойдет? С ним даже Риверс побрезговала бы, а она еще и в трауре.

- Может, Гэмпи над ним сжалится? – Сириус указал подбородком на Летицию, что-то вполголоса обсуждавшую с Северусом и Энтони. – Кстати, как там с их браком? Жениху положено танцевать с невестой!

- Если он вообще умеет танцевать, - Джеймс, нашарив закатившийся под тарелку шоколадный боб, откатил его к Лили. – Ты его не учила случайно?