Две богатенькие малышки

Сэнди обдумал это; серо-зеленые глаза его были холодны.

— Из пистолета Ди?

— Я не знаю. Я… я вообще не могу никого обвинять в убийстве. Но в тот день репетиция шла с перерывом. И если бы Коррина хотела сделать это, то времени ей хватало. Сэнди, когда ты сказал, что она уехала из города, я решила выяснить куда и нашла Томаса Такера…

— Томаса Такера? — тупо переспросил Сэнди.

— Это актер, он играл в пьесе Дуга, правда, совсем маленькую роль. Очень милый мальчик. Сейчас он работает в брокерской фирме «Черри и Почер». Но он, как выяснилось, тоже ничего не знает.

— Коррина — прекрасная актриса, это верно, и главное в ее жизни — работа. Я не думаю, чтобы она пошла за Гилом к Диане и убила его из ревности. Она могла бы сделать это, потому что он страшно ей надоел и она не хотела, чтобы он всю жизнь сидел у нее на шее… И все же…— Сэнди встал, прошел к окну и, глядя в серое небо, произнес: — Я не сдамся до тех пор, пока сам не поверю, что его убила Диана.

— Она не убивала!

— Но суд признал ее виновной… Ладно. Мне пора.

— Подожди, Сэнди. Тот субъект в больших очках опять объявился.

— Что-о? Где?

— Я долго его не видела. Все лето. Но сегодня я вернулась от мистера Такера, а он тут как тут, маячит перед входом. Просил у швейцара закурить. Увидел меня и ушел. Но больно уж часто он мне попадается. Я должна наконец выяснить, кто он. Полицейский в штатском? Если да, то, может быть, полицию тоже не полностью удовлетворил приговор?

— Я не знаю, что думает полиция. После пропажи браслетов у них, по-моему, сложилось впечатление, что кража их как-то связана с убийством Гила. По крайней мере Хейли до сих пор проявляет интерес к этому делу. Он честный человек. Ему нужна правда — неважно какая. Если бы Диана не торопила следствие… мы могли бы чего-то добиться. Теперь что касается этого типа в очках. Джастин не мог снова ввязаться в какие-нибудь дела с ростовщиками?

Эмми охватила тревога.

— Нет! Не думаю…

— Мне просто пришло в голову, что нашего очкарика мог подослать именно ростовщик. Но ведь он околачивался и около дома Дианы, верно?

Эмми вспомнила ту ночь в мае, когда она ответила на телефонный звонок и обнаружила, что Джастин уже снял трубку.

— Однажды был один нехороший звонок. Тогда, в мае. Еще до того, как Джастин расплатился с ростовщиком.

— До того, как ты расплатилась с ростовщиком, — неодобрительно поправил Сэнди.

— Кто-то угрожал по телефону. Я услышала что-то вроде: «Попробуй только заяви в полицию — пожалеешь». Видимо, этот человек обращался к Джастину. Потом он бросил трубку. Я спросила Джастина, с кем он говорил, а он сказал, что мне это все приснилось и он вообще не брал трубку.

— Но ты считаешь, что брал.

— А больше было некому! Потом мы заплатили ростовщику, и, насколько мне известно, телефонные угрозы прекратились. Но тот голос мне сильно не понравился.

— Это не был знакомый голос?

— О Господи, нет. Он был тихий, вкрадчивый, почти женский — но очень страшный. Мне кажется, это был тот самый, в очках.

— Мы выясним, кто он такой и что ему нужно, — сказал Сэнди и угрюмо добавил: — Может быть. Но, Эмми, если Джастин снова влез в долги, надеюсь, у тебя хватит здравого смысла оставить его вариться в собственном соку?

— Я не думаю, чтобы он снова пошел на это.

— Ну ладно. Я спрошу у Хейли, что ему известно о человеке в очках. Счастливо, — небрежно простился он и ушел.

Перед ужином, когда повалил густой снег — на фоне ночного неба он казался еще белее, — появился Дуг.

Тетушка Медора незамедлительно воздела руки к потолку.

— Вы опять здесь?!

Как обычно, реплика Медоры подействовала на Эмми, словно красная тряпка на быка.

— Он имеет право приходить сюда, когда пожелает. Он мой гость.

— Если бы у тебя была хоть капля ума, ты не принимала бы его. Что же касается вас, молодой человек, вы должны отдавать себе отчет в том, что делаете Эмми мишенью для сплетен. А я этого не потерплю!

— Ладно, — сказал Дуг, — я ухожу.

— Никуда ты не уходишь! — взъярился Джастин, всегда готовый вступить в перепалку с Медорой. Эмми показалось, что он похож на бойцового петуха, распушившего хвост перед огромной… Она не смогла подобрать иного образа, кроме как «перед огромной слонихой», и закусила губу, чтобы не ухмыльнуться.

Но Медора заметила скрытую усмешку.

— Все говорят, Эмми, что вы с Дианой — как черное и белое. Но теперь я вижу, что это неправда. В душе вы совершенно одинаковы. И всегда были. Ты такая же дерзкая, такая же упрямая, как твоя сестрица. Тебе непременно нужно встречаться с этим… с этим человеком, в то время как жена его сидит в тюрьме!

Дуг сказал, что он уходит немедленно и больше не придет, но Эмми остановила его:

— Нет. Ты муж Дианы и можешь приходить сюда, когда хочешь. Если его присутствие неприятно вам, тетя Медора, он может подняться ко мне в салон. Идем, Дуг.— И она решительно направилась к лестнице.

— Я не хочу, чтобы из-за меня тут такое творилось, — нервно сказал Дуг, когда они поднялись в салон.

— Успокойся, — сухо сказала Эмми. — Сегодня на ужин камбала и фазан, а на десерт ромовое суфле. После этого ее настроение заметно улучшится.