Две недели до Радоницы

– Я отдам приказ солдатам, но что дальше? Вы отдадите нас европейскому суду. Я буду преступником, да все мы будем преступниками. А эти ребята… – он обернулся на своих поверженных солдат, – Только следовали моим идиотским приказам. Я не хочу, чтобы их судили. Я могу приказать своим солдатам сложить оружие. Но я не хочу отправлять их на бой с Лукасом.

– Борис решит, что будет с тобой и твоими людьми, – ответил я. – А теперь скажи своим солдатам, чтобы сложили оружие. По всему краю!

Зоран кивнул. Он стащил с пояса рацию и слабым, срывающимся, голосом начал отдавать приказ о капитуляции. Я тем временем бросился снимать наручники с Каролины и Григория. А по роще разнесся голос отца:

– Андрейка, ну даешь! Яко волк вальчил37!

Каролина закивала, потирая запястья:

– Андрей, я такого не ожидала от тебя. В добром смысле, ясно. Как ты его – хрясь, бац, бдыщь! А потом как повалил!

И она стала показывать, как дрался Мило. Ее охватил энтузиазм ребенка, который увидел что-то захватывающее.

«Ну наконец-то. Хоть кто-то видит меня как доблестного воина, а не как хладнокровного убийцу»

– Поправка. Видит нас, Мило.

– Только с кем это ты все время разговариваешь? – с подозрением спросила Каролина. – Да еще убить всех грозился. Я волнуюсь за тебя, Андрей…

К счастью, продолжать неудобный разговор не пришлось: ко мне подошел отец и, кивая на Зорана, шепотом спросил:

– А что, мы с Вонским теперь друзья, как ты его одолел?

– Не совсем, – сказал я. – Но угрозы краю от него нет.

Зоран тем временем закончил переговоры и тоже подошел к нам. Вид у него был угнетенный: он не смотрел нам в глаза и плотно держал ладонь на шее, закрывая шрам. Будто ему было стыдно именно за него.

– Я отдал приказ солдатам собираться в «Малинке», – произнес он, – Они освободят всех заложников. Приказы Лукаса они слушать не будут.

– Что ты планируешь делать? – ответил я.

– Поступайте со мной, как хотите. Как принято… у вас в крае, – отрешенно сказал Зоран, – Но я хочу, чтобы моих солдат не трогали. Дай им уйти.

Я покачал головой:

– Как я и сказал, решение останется за Борисом.

Вступил отец:

– Андрейка, как ты ему верить можешь? Он нас пострелять хотел!

– Зоран раскаивается, отец. Я верю ему.

На губах закаленного солдата появилась горькая усмешка:

– Раскаяние… Интересное слово. Очень точное. Можете не волноваться – я даю слово, что ни я, ни мои солдаты никого больше не тронут.

«Твой отец говорит правильно. Откуда ты знаешь, что он раскаялся? Эта змея ударит нас в спину, когда мы поедем разбираться с Лукасом!»

– Не ударит. Григорий проследит за ним, – сказал я и обернулся на великана, – Я правильно говорю?

Григорий позади нас собирал автоматы и стаскивал бесчуственных солдат в одну большую кучу.

– А как же? – усмехнулся кузнец, – Свяжем, посадим в пивницу38.

– Пивницу? – удивился Зоран.

– Это не та пивница, о какой ты думаешь, – покачала головой Каролина, – У Григория там вот огромные пауки и смердит козьим говном.

– Ничего не смердит! – оскорбился Григорий. – У меня даже коз нет!

И пока он с оскорбленным видом смотрел в небо, я спросил то, что уже давно вертелось на языке.

– Григорий, как ты вообще здесь оказался? Без тебя не жили бы уже.

– Да перестань, Андрейка, – отмахнулся великан, – Ты так легко Зорана положил, с этими болванами в раз справился. А я помогал Каролке лошадей вести, как она ехать к вам собиралась, шел с повротом39 недалеко от рощи. Заслышал шум, гляжу – Зоран ведет вас под дулами, да еще солдаты с ним. Ну я сховался и зашел с тылу.

– Счастье, что ты был, Григорий! – от избытка эмоций я схватил ладонь размером с наковальню и энергично ее застряс.

– Зоран, последнее, – обратился я к притихшему Зорану, – Нам нужны ключи от твоего джипа. Мы едем в Бойков. Ты сказал Лукасу, что его охрана больше не на его стороне?

Он покачал головой.

– Нет, я ничего не говорил ему.

Зоран простер ко мне ладонь с ключами, но вдруг замер. С напряжением взглянул на меня, сказал:

– Обещай, что не убьешь Лукаса.

«Я не могу этого обещать»

Я промолчал, взял ключи, и вместе с отцом мы пошли к джипу. Клокочущий вихрь облаков над нами расколола молния, небеса разверзлись, и на нас посыпались огромные капли дождя. Впереди нас ждала решающая встреча.

***

Отец гнал джип как одержимый. Всю дорогу до Бойкова он не отпускал ноги с педали, благо встречного потока почти не было. Вдобавок к тому, дождь молотил по стеклу, застилал серой пеленой дорогу впереди. Чудо, что мы так быстро примчали к столице, да еще не съехали куда-нибудь в кювет.