Нужно использовать опыт людей, которые доказали своими трудами, на что способны. Эти люди в нашем прошлом. Каждый раз, когда народ, обернувшись, принимается с прищуром поглядывать на красное знамя, вылезают наружу десятки экспертов, которые доходчиво объясняют, каким кромешным адом был Советский Союз. Выходит куча роликов популярно-просветительского характера, растолковывающих всю преступную его суть. Снимаются и преподносятся широкой публике слезоточивые сериальчики, повествующие о нестерпимом трагическом бытии несчастных поголовных потомков блистательных белогвардейцев в золотых эполетах под сапогом кровавых гэбистов. Сызмальства, со школы вбиваются в головы детям произведения Солженицына. Плевать надо гуще, смачнее. Топтать решительнее красный тот флаг. Чтобы ни в коем случае, чтобы и подумать не смели. Но при том не забывать гордиться достижениями поруганной империи, стыдливо занавешивая один из главных символов Советского Союза в главный его Праздник, на каждый День Победы. Наша страна, здесь, в будущем, существует ещё только благодаря стране той, празднующей сейчас новый, тысяча девятьсот пятьдесят третий год. И всеми силами пытается унизить, осквернить её. Россия двадцать первого века, обложенная врагами всех мастей, зажатая в угол, только лишь потому ещё жива, что Лаврентий Павлович снабдил её большой и увесистой дубиной, которую и боится гнилой наш мир. Что советские великие предки наклепали такое несметное количество взрывающихся оберегов, что только это лишь сохранило от уничтожения больное позднее потомство.
Мы должны попробовать спастись. И в твоих руках есть мощнейший инструмент для этого. Твой временной переход.
— И как вы хотите его использовать?
— Очень просто. С помощью него я обращусь к человеку, который в силах что-то сделать. Пусть и через семьдесят лет после своей смерти.
Павел Петрович прекратил своё циклическое блуждание и посмотрел на собеседника. Замерев, два человека смотрели друг на друга и молчали. И тут вдруг Саша осознал, что посреди комнаты его магазина стоит безумец. Человек, потерявший рассудок от пессимистичных размышлений своих о судьбе Родины.
Один
Спустя полчаса собеседники обменялись ролями. Молодой мужчина теперь хаотично расхаживал по комнате, жестикулируя и порывисто выстреливая фразы, в то время как его пожилой собеседник принял на себя роль своего товарища и спокойно сидел в кресле, подперев кулаком подбородок.
— Вы что, всё это серьёзно говорите? — Саша в который раз остановился и грозно взглянул на Павла Петровича. — Какой ещё Сталин?! Он умрёт в марте пятьдесят третьего, и вы с этим ничего не сделаете. Всё, что случилось в прошлом, нельзя изменить. Как вам это втолковать уже? Всё это уже прошло. Настоящее только сегодня. Мы с вами — это настоящее. Мы можем изменить завтрашний день, но ни одного дня из прошедших. Что бы вы ни сотворили, вернувшись, в пятидесятых, сегодня это уже было. Всё произойдёт так, как и должно произойти. Советский Союз истлеет изнутри и в итоге рухнет именно двадцать шестого декабря тысяча девятьсот девяносто первого года. Ни днём раньше, ни днём позже. Нельзя ничего изменить. Будущее можно изменить только сегодня… Знаете, был такой советский писатель, Олег Куваев. Так вот в конце главной книги своей жизни он написал очень верные слова о том, что причина грядущего создаётся сегодня. Очень верные слова. Сегодня и только сегодня.
— Александр, прекрати мельтешить, — спокойно ответил старик. — Сядь, пожалуйста… Я всё это понимаю. Понимаю, что ничего не изменится. Что вплоть до нынешней минуты история с тридцать первого декабря тысяча девятьсот пятьдесят второго года пройдёт так, как ей суждено. Но есть ещё два месяца. Два месяца жизни человека, который один сможет всё исправить в сегодняшнем завтра. Один. Исправить, находясь в далёком прошлом. Сможет заложить бомбу спасения, которая сработает через семьдесят лет.
— Как вы это себе представляете? Придёте в Кремль, скажете, что прибыли из двадцать первого века по срочному вопросу к Иосифу Виссарионовичу? Как вы планируете до него добраться? И что скажете? «Товарищ Сталин, вы через два месяца умрёте, а поэтому просьба дать все необходимые распоряжения и инструкции для спасения Отчизны в далёком будущем, о коем я вам сейчас без утайки и поведаю».
— Ты недооцениваешь старого комитетчика. Я уже добрался, — ответил Павел Петрович. — Я уже говорил с ним. И я приводил кое-кого сюда, в наше время. Уж извини, что без твоего разрешения. Нужны были доказательства.
Саша ошарашенно смотрел на своего старшего товарища.
— Приводили сюда? Сталина, что ли?