Две половинки демона (СИ)

И он почти воткнул жезл в рану на боку, прямо в побуревшие от крови лохмотья. Там, внутри сразу ярко засиял налившийся синевой камень. Стёпка остро пожалел, что помедлил и не решился выбить склодомас из вампирьей руки. И что стоило дураку хотя бы пнуть посильнее, а теперь уже поздно…

Заорал бывший лейтенант похлеще Строка, раза в два громче, так, что у мальчишек даже уши заложило, а с полок посыпались всевозможные изделия из золота. Не принял склодомас вампирью кровь, отверг с презрением, да ещё и наказал наглеца нестерпимой болью. Ниглок выгнулся дугой, рана на боку буквально дымилась, отброшенный в сторону жезл тоже дымился. Ванька подхватил его, осмотрел, потом брезгливо оттёр от высохших остатков вражьей крови.

— Вот так-то! А то — учись, учись.

С вампиром творилось что-то непонятное. Его перекошенная от боли морда на краткое время принимала вдруг вполне человеческий вид, затем, словно передумав, опять возвращалась в прежнее, кошмарное состояние. И так несколько раз. Вампир уже не кричал — хрипел, зажимая рану рукой. Всхлипнув в последний раз, успокоился, утих, лежал с закрытыми глазами; а лицо его так и осталось снизу наполовину человечьим, сверху — наполовину вампирьим. Жуткое зрелище — и смотреть неприятно, и взгляда не отвести.

— Вот теперь я точно знаю, почему он в вампира превратился, — сказал Ванька. — Потому что он внутри — настоящий гад. И не за наших он там воевал, а за ихних. За врагов, в общем. Среди наших такие гады только предателями могут быть. Смотри, как он нас обманул с этим амулетом… Ведь обманул же, да?

Ниглок открыл наполненные болью глаза.

— Ну, обманул и что? Надо же было попробовать. А вдруг бы ваш склодомас мне помог.

— А попросить нельзя было? По-хорошему?

— А вы бы мне поверили по-хорошему? А? Ну то-то же… Чёрт, больно-то как! Словно вся кровь во мне горит! Видать, в самом деле конец мне пришёл. Врал я вам, врал, да ненароком правду и сказал. Сам себя, выходит, склодомасом этим погубил… Обидно.

— Так вы что, не умирали?

— Вампиры от таких ран не умирают, — скривился в невесёлой усмешке Ниглок.. — Даже вдали от родовых гнёзд… которых у них нет и никогда не было. Я их тоже придумал. И Строк, я думаю, месяца через два себе новую руку отрастит… Сволочь. Лучше бы не меня, а его сюда закинуло.

Стёпка только головой покачал. Выходит, этим вампирам ни в чём верить нельзя. Он и сейчас, может статься, тоже притворяется и вовсе не помирает, а лежит себе и незаметно раны залечивает.

— Смешно, — вампир поскрёб когтями по каменному полу. — Говорил же он мне, а я не верил. А он прав оказался… Сволочь! Во всём прав.

— Это ты о ком сейчас? — спросил Стёпка. — Кто он? В чём прав?

— Был тут один. Тоже, по-моему, из наших. Учил всё меня… Мол, у демона-исполнителя только тогда всё получается, когда не для себя, понимаете? Только если ничего не захотел для себя лично. Забавно, да? Я ему не верил, да и как тут поверишь? Это же как в детской сказочке. Мол, исполняются только бескорыстные желания, только если не захотел ничего для себя лично. Вот как вы сейчас. Золото они отдадут… Таёжный улус они спасти хотят… Жила бы, как говорится, страна родная, и нету других забот… Пионеры-комсомольцы, чтоб вам пусто было… Идеалисты хреновы! Ничего для себя не хотите, да? А на других вам наплевать? Только если ничего для себя лично…

Он уже начал заговариваться… Или опять притворялся, что заговаривается.

— А вы?.. — начал и не договорил Стёпка.

— А что я? Да, да я хотел! Что уж теперь… Для себя хотел! Много. Всего и много. И чтобы сразу. Здесь же такие возможности… как мне казалось. Такие! Хреновые, честно говоря, возможности! Если бы я сразу знал!

— А как нам этого найти? Который вас учил? Где он сейчас?

— Умер он, понятно. Взял и однажды умер. Когда тебя мечом насквозь протыкают, почему-то очень хочется умереть… Вы вот что, парни… С золотом что хотите делайте, мне на него, честно, уже плевать… Да на всё плевать! Только ведь не получится у вас ничего! У вас тоже не получится, я точно знаю! Вы вот себе напридумывали геройства всякого, силу там небывалую, умения воинские… Я видел, как ты со Згуком бился, видел. Ты же мог его победить, но поиграться решил, обманул вампирскую сволочь… Вы ещё не знаете, какая он сволочь, что он со своими в деревнях творил… И я… И меня заставляли… Жить захочешь — не такое сделаешь… У вас ещё всё впереди, ещё узнаете, каково это — себя ломать, совесть свою давить, узнаете… Ничего у вас не получится, я вам говорю! Вы теперь сомневаться будете в себе, мол, а вдруг это не взаправду? А вдруг это мы всё придумали, и оно ненастоящее? Так вот я вам скажу: всё это и вправду ненастоящее. И склодомас ненастоящий. И меч твой — никакой не волшебный, а просто железяка. И силы в тебе, Степан Батькович, геройской нет и не было, и потому любой здешний воин уделает тебя на раз… Вот такую вот я вам подлянку напоследок подкинул… Это вам месть за смерть мою. За то, что вместо меня… месть вам… Обокрали за то что… Мне это всё должно было, мне, а не сосункам восторженным… Почему так всё… неправильно? За что?.. Я ведь не хотел…